— Нет, ну разве можно в это поверить? Посмотри на этого бездельника, — я покачала головой и оглянулась в сторону гостиной.
Утонув в диване перед телевизором, Алекс сжимал джойстик с очевидным энтузиазмом, взрывая зомби на экране.
— Я почти уверена, что это именно то, чем ты занималась весь прошлый уик-энд.
— Ну и что? В отличие от меня, он... — начала была я, но осеклась.
Было очевидно, что я начинаю терять хватку, потому что я чуть не ляпнула, что Алексу платят не за то, чтобы он играл в видеоигры. Я вовремя остановила себя, слава богу. А то пришлось бы многое объяснять.
— Что?
— Ничего. Забудь, — я быстро отмахнулась и откинулась на спинку шезлонга.
Видимо, вся эта ситуация не особо заботила Алекса. Я же, между прочим, была в постоянном напряжении из-за незнакомца в моей квартире. Хотя я не думала, что он может причинить мне боль. Что сводило меня с ума, так это постоянное волнение, которое я испытывала в его присутствии, чувство, которое усиливалось, когда он ходил без рубашки. Я была уверена, что он делает это нарочно.
— Знаешь, по мне Алекс вообще не похож на человека, который заинтересован в истории искусств, — прокомментировала Бет и лукаво посмотрела на него.
— Ха! Я бы удивилась, если бы он мог найти разницу между Давидом Микеланджело и писсуаром Дюшана.
— Как знать... Может, за этой жесткой внешностью скрывается чувствительная душа.
Я чуть не подавилась соком, который пила, выпрямилась в шезлонге и посмотрела на Бетани поверх солнечных очков.
— Ага, конечно. Держу пари, он пишет романтические стихи при свечах, пока мы спим.
— Ну, я бы не стала заходить так далеко, — засмеялась она. — Но вначале ты всегда о людях плохого мнения и ждёшь, пока это подтвердится.
— Когда ожидаешь худшего, не будешь так разочарована. И если выяснится, что ты не права, то сможешь удивиться — в хорошем смысле. На мой взгляд, никаких проблем в этом отношении.
— Ты уверена, что это лучший подход?
— Я не говорю, что это идеальный подход, но мне кажется, это лучше, чем альтернатива. — Я пожала плечами.
Я была не в настроении для глубокого и содержательного разговора, тем более знала, что Бетани права. Похоже, я превратилась в злого, желчного человека без веры в человеческий дух. Возможно, я должна приложить усилия, чтобы быть менее циничной, но на самом деле это не имело такого большого значения. Печальная правда в том, что, несмотря на моё показное отношение и острый язык, я была трусом. И боялась разочароваться снова.
— Ты знаешь... Я думаю, что нашему соседу со скрытыми творческими способностями пора начинать вносить вклад в бытовые дела, — сменила я тему, вставая с шезлонга.