В конце 1943 года были арестованы гестапо и вскоре казнены почти все члены III подпольного ЦК КПЧ, погиб в перестрелке с фашистами и руководитель подпольного ЦК Й. Молак. 23 июля 1944 года гестапо арестовало Р. Ветишку. Наступили тяжкие дни заключения в застенках тюрьмы Панкрац.
Несмотря на тяжелые потери, Коммунистическая партия Чехословакии продолжала последовательно проводить линию на развертывание вооруженной борьбы против захватчиков, на подготовку всенародного антифашистского восстания и укрепляла свои ряды, постоянно вовлекая новые и новые группы рабочих, молодежи и других патриотов. Особое значение имела боевая деятельность группы «Пржедвой», с которой установил связь Р. Ветишка.
Весной 1945 года партизанское движение в чешских землях, опиравшееся на нелегальные организации, созданные III подпольным ЦК, достигло наивысшего подъема. Утром 5 мая 1945 года в Праге вспыхнуло восстание.
В результате восстания, на помощь которому пришла Красная Армия, узники тюрьмы Панкрац были освобождены. Так Рудольфу Ветишке удалось вырваться из рук гестапо. После окончания войны и до последних дней жизни (1966 г.) товарищ Ветишка продолжал вести большую партийную и общественную работу.
Правдивый рассказ активного участника борьбы чешских коммунистов против фашизма воспроизводит яркие, незабываемые страницы героической истории славной Коммунистической партии Чехословакии.
Доктор исторических наук, профессор
А. Недорезов
Солнечный и морозный день 1943 года. Военная легковая машина мчит нас на аэродром вблизи Москвы. Отлетать предстоит двоим — Эде[1] и мне.
К возвращению на родину мы готовы. Принято решение послать нас в Чехословакию для связи с подпольным руководством партии. Нам предстоит передать ему директивы Заграничного бюро ЦК КПЧ о задачах партии после победы Красной Армии под Сталинградом и одновременно обеспечить прямую связь подпольного руководства партии с заграничным.
Задание почетное, но трудное.
На аэродром приехал проводить нас товарищ Шверма. Во время длительной подготовки к нашей переброске в Чехословакию мы постоянно с ним встречались. Он и теперь решил побыть с нами до самого вылета. Нас это радовало. Шверму мы любили.
На аэродром приехали несколько раньше назначенного времени. В ожидании приказа о вылете сидели в комнате для пилотов. Говорили о Сталинграде, о значении победы советских войск, об откликах на эту победу во всем мире, особенно в оккупированных странах.
Товарищ Шверма, внимательно выслушав последние наши вопросы о работе на родине, сказал: