Вечером я отдал им свой газовый пистолет.
До сих пор я испытываю двоякое чувство, вспоминая этот инцидент. С одной стороны, проучил злодея и подбил ему глаз. Но с другой – я отдал ему пистолет. Теперь он опытней и опасней и, может быть, прямо сейчас грабит на улице других людей.
В общем, я оставил это дело незавершенным, но извлек из ситуации полезный опыт.
После второго курса я проходил плавпрактику на паруснике «Дружба». Высота грот-мачты 50 м от уровня моря. Для сравнения: высота нашей единственной шестнадцатиэтажки в Ужгороде 40 метров. Нет, я не супермен. И высоты боюсь как все нормальные люди. Очень хорошо помню тот момент, когда мы приехали в Болгарию, чтобы поменять курсантов, отработавших на «Дружбе» два месяца. Нас приехало на автобусе 30 человек. Мы стояли на причале в Несебыре среди толпы зевак, а «Дружба» возвращалась с морской прогулки с туристами. Мы смотрели с берега, как в лучах заходящего солнца курсанты работают на мачтах, и все были в шоке: как они не боятся? Если они завтра уедут, то кто будет работать на мачтах?
Буквально после трех дней тренировок мы носились по реям, как обезьяны. Когда нужно было поднять паруса, то на одну мачту пускали только первых восемь курсантов, которые успели первыми запрыгнуть на ванты. Остальные, извините, не успели. Полезете в другой раз. В нашу смену мы все паруса ни разу не поднимали. Туристам достаточно было нескольких парусов. На самый верх самой высокой мачты мы лазили только 2 раза просто так. С разрешения боцмана, конечно. Вид оттуда открывался незабываемый. Вокруг всё как на ладони. А палуба и люди внизу казались крошечными.
Все курсанты, с которыми я попал на парусник, были из разных групп нашей мореходки: судоводители, механики, автоматчики и радисты младших курсов. Мы быстро нашли общий язык и сдружились. Но были среди нас и ярко выраженные мажоры, которые держались обособленно и даже жили отдельно. Мажоры оказались детьми влиятельных в Одессе людей. Руководитель нашей практики всячески оберегал их. Те в свою очередь пытались пользоваться своим неприкосновенным статусом.
Однажды во время шторма ко мне подошел руководитель практики и сообщил, что мой кубрик сегодня должен чистить картошку на камбузе.
– Странно, – возразил я, – сегодня ведь очередь одиннадцатого кубрика?
Именно в нем жила всеми нелюбимая компания папиных сынков.
– Да, но из-за шторма они себя плохо чувствуют и поэтому ваш кубрик сегодня идет работать на камбуз вместо них, а они потом отработают вместо вас.
Руководитель практики и так не пользовался популярностью среди курсантов, но после этих слов его рейтинг упал до нулевой отметки. Моя флотская дисциплина и чувство субординации куда-то улетучились. Я ответил, что у курсантов моего кубрика тоже морская болезнь, развернулся и ушел предупредить остальных курсантов о надвигающейся перспективе поработать вместо мажоров.