— А я что — кровная вам? — с надеждой спросила я во сне.
— Нет… нет. Просто ты светом солнечным целована. Я не про то, что сильно рябая да рыженькая. Ты вспомни — все растет под твоей рукой, как грибы после дождя. Приготовленная тобою еда вкуснее любой другой. Спроси у ведуна — кто такие фэйри? У нас с тобой души родные, вот сила и потянулась к тебе. Только плохо, что мертвым телом передана была. Сильно плохо, за это и прошу прощения. Моя бы воля — пусть бы лучше скитался неупокоенной душой.
— А почему все так плохо?
— Нельзя долго говорить с покойниками. Вот потому и плохо… А у тебя дитя… да и по силам ли тебе такое будет?
На этом сон и закончился, а наутро я не смогла встать с постели. Слаба была, как новорожденный котенок, руки поднять не могла. Тетка Лешка пришла узнать, что со мной, почему не иду работать? Прислала потом по моей просьбе ведуна, и я рассказала ему о своем сне. И с той поры — почти три оборота луны прошло, он так ничего и не ответил мне. Видно, выяснял, и это было не так-то просто.
* * *
Когда стала дорога после весенней распутицы, ведун велел мне собираться. Сказал, что поедем в столицу. И я вдруг пожалела о своем спокойном житье здесь. Поселение, которое они называли городом, мне нравилось. Оно мало отличалось от нашего села. Просто дома чуть богаче да больше, да еще выселки и хутора вокруг. Я часто выходила за ворота и уже почти освоилась. Тетка Лешка посылала купить то то, то это, чтобы не бегать самой.
Мимо проходили, пересекаясь вблизи городка, два оживленных торговых тракта. И часто торговцы распаковывали одну-две телеги, чтобы продать свой товар поселковым жителям. Так что на небольшом торжище всегда можно было увидеть что-нибудь новенькое. Хоть мне и не нужно было ничего для себя, но просто глянуть было любопытно. На красивую одежду, обувку из цветной кожи, бусы и ленты, дорогие шали… Я держала их в руках, любовалась яркими красками, гладила рукой, мысленно примеряла на себя — хотелось, чего уж там… Как любой женщине хотелось бы на моем месте. А особо притягивали глаз обручальные платы — красивые, узорчатые, часто просто драгоценные. Такой бы на плечи, да чтобы он накинул…
Выходить за ворота одна не боялась — меня словно не видели. К тому, что не нравлюсь парням, я привыкла еще у себя. И почему женщинам здесь не была интересна, тоже поняла — перекрестье путей же. Жители городка привыкли часто видеть новые лица, новых людей. На въезде в поселение настроено было харчевен, где заодно можно было и заночевать. И там часто останавливались приезжие. Меня, очевидно, тоже считали такой.