Он ходил за этим платом, искал его. Выбирал, думая о тебе, самый дорогой и красивый — лучший. Не нашел слов, не сумел?! Но он сделал! А ты за своими обидами этого не увидела. Слов красивых хотелось? Нет их у него пока, но могли бы найтись — потом. Потому что будь ты ему противна, его бы сюда волами не затащили. А ты обрушила на него обиды за всю свою прошлую жизнь. Сказал, что душа, а значит и любовь твоя ему не нужна? Так ты в его душу плюнула, гавкнула — он и отлаялся!
Ты просто один в один — Дарина! Как срисована с нее! Такая же упертая, дурная баба, у которой с юности жизнь не задалась и которая никак не найдет своего места в ней. Вы с ней даже ростом и статью схожи — со спины спутаешь. Она, наконец, утихомирилась, дала себе лад. Так ты теперь на мою голову — тоже себе на уме и вредная аж до усрачки! Не дадите спокойной старости, помереть спокойно не дадите! — злился ведун, всерьез злился.
А я пригибала голову все ниже и опять плакала. Жаль было радужный плат, жаль было всего, что было раньше, жаль было и старого ведуна, и Юраса. Что на меня нашло? Почему спокойно не сказала, что не пойду за него? Кричала, обвиняла… в чем? Ой, прав ведун, хоть и не во всем. Шмыгнула носом:
— Рано вам помирать, учите, как обещали — терпению и сдержанности. Как гасить это. Сами говорите — дурная…
— Куда я денусь? У тебя же, кроме меня да сына, и нет никого больше. Другом у тебя только бестелесный привид. Ни на одного мужика не взглянула, хотя вьются неженатые стражи вокруг, как осы. Это-то ладно, так у тебя же и подруг нет! Татка хорошая девка, хоть и простая… Она не оттого тебе не нужна, что прибиральщицей у нас в доме, а оттого, что у тебя потребности нет говорить с людьми, дружить с ними, любить. Ты вся на ту сторону под дерево навострилась! Уйди сейчас с глаз! Видеть не могу! И не вздумай сейчас готовить еду — в рот будет не взять…
* * *
Над всеми отрядами государственной стражи стоял сам правитель, а еще — главный ведун рядом с ним. Это я выяснила у Мастера. И еще то, что главным теперь не он, а Тарус. Вот и выходит, что я вусмерть разругалась с одним из самых сильных на сегодня ведунов. К тому же наделенным всей полнотой воинской власти. В том числе и надо мной, состоящей у него на службе. И не важно, что воинская справа и снаряжение у меня — платья с кружевами да сапожки на каблучках. Денежное довольство было положено мне и исправно выплачивалось. И как раз сейчас подошла пора его отрабатывать.
Мыслями об этом я промучилась целый день и, наконец, придумала, как мне выбраться изо всего этого с самыми малыми потерями. Мастер по моей просьбе договорился и нас ожидал на встречу сам правитель. Только он один.