На втором наскоке, определили место нахождения командования этого воинства, да и не определить ставку военачальника было бы сложновато. И возвышавшиеся над этим местом копья с различными хвостами и кусками материи и снующие от него и к нему посыльные. Все указывало на кучку богато одетых, в дорогой броне и с таким же оружием всадников на прекрасных конях в богато изукрашенной сбруе, как на командующего этого войска со своими командирами. При отражении третьего приступа, накрыли эту группу шрапнелью и осколочно-фугасными. Результат огневого налета закономерен, ни одного живого человека или коня в радиусе полусотни метров от ставки. А потом русские ударили в бердыши, контратаковав бегущих от «злых» редутов, по выработанной привычке, дехкан. На плечах отступающих ворвались в их стан, из него, прикрываясь бегущими, погнали пехоту врага на биваки конного племенного ополчения. Одновременно причесывая биваки и их ближайшие окрестности шрапнелью, снарядами, минами и гранатами. И узбеки с туркменами не выдержали. Те, кто мог, развернув коней, бросив все, уходили из этого ада, спасаясь от неминуемой смерти.
К вечеру все было закончено. Те кто мог, бежали, кто не мог, того северные пришельцы повязали или они остались лежать на поле боя. Пришедшая к столице пехота, вся около неё и осталась. Часть, в количестве девяти сотен трупов, уже лежали закопанные в землю, с ними рядом лежали и бывшие узбекские и туркменские всадники в количестве тысячи двухста человек. На месте сражения, ожидали очереди присоединиться к своим подземным соплеменников, пять с половиной сотен тел бывших дехкан и тысяча шестьсот кочевых джигитов. Двадцать пять с половиной сотен землепашцев предпочли поднять руки, чем погибнуть за чужеплеменного правителя. Да и родственные правителю по крове узбекские и по духу туркменские воины, видимо то же не рвались сложить свои головы в его защиту, иначе почему бы из них более шести сотен покорно подставили шеи по арканы, а руки под вязки. А свыше двух тысяч кочевых душ, «смазав» свои пятки и копыта собственных коней, спасли бегством свои жизни, а не остались до конца защищать власть своего хана. Да и полный разгром племенного ополчения видимо их впечатлил. Хотя огромные потери племенной конницы в основном были обусловлены её неоднократными атаки прямо на позиции с автоматическими картечницами. С закономерным итогом атаки плотного строя кавалерии против станковых пулеметов.
Наскоро собрав пленных, оружие и иные трофее, в том числе весь обоз конной части ополчения, выставив часовых и охрану пленных, измученные уральцы попадали спать.