Франция сосредоточила в настоящее время порядка пяти тысяч солдат на грашще Мексики и Верхней Калифорнии, исключительно «следуя пожеланиям Берлинской конференции по разведению воюющих сторон». Несколько небольших французских гарнизонов по полсотне-сотне штыков расположились на блок-постах между кавалеристами Турчанинова и то ли двумя, то ли тремя бригадами армии САСШ. в настоящее время делящимися на янки и на дикси. Наполеон решил увеличить французский «миротворческий контингент» ещё на три тысячи солдат — очень уж нравилась тщеславному племяннику Бонапарта роль мирового арбитра. Ну и Мексику под шумок прибрать хочет, понятное дело.
Пока делегация Тумбса моталась по европейским столицам, в Петербург прибыл Джеймс Бьюкенен, недавний президент Северо-Американских Соединённых Штатов, а ныне отставной козы барабанщик, пострадавший от импичмента. Прибыл экс-президент в Россию инкогнито, но тут уж я расстарался — приказал встречать Бьюкенена по протоколу, как главу государства. Не признаю импичментов, слово какое-то нехорошее. Для императора всероссийского до 1860 года Бьюкенен президент САСШ. И точка!
Такое самодурство царя-батюшки вызвало невероятное воодушевление как в народе, так и среди «сливок общества». Казалось бы — ну mi то какая разница. Ан нет! Решили, что эдаким жестом государь ставит себя верховным арбитром и попирает своим величием недругов и завистников. Сказочно наивные у меня подданные.
Но когда перед высоким гостем промаршировал лейб-гвардии Финляндский полк под мелодию «Священная война», даже я, старый (по сумме двух жизней) циник, проникся. Уж больно торжественно выглядел Бьюкенен: прямой как палка, даже цилиндр снял. Дедушке уже под семьдесят, но выглядит и держится молодцом. Хорошо хоть финляндцы молча шаг под оркестр чеканили, не затянули про «заокеанскую нечисть» которой загоним пулю в лоб да сколотим крепкий гроб. Бьюкенен русским языком владеет, вдруг бы да обиделся старый чудак. Интересно, с какими просьбами-предложениями приехал. Не стал же отсиживаться дома, переживать отставку, клясть неблагодарных современников. — собрался в дорогу дальнюю, океан пересёк, всё ради Родины.
— Ваше величество, — сразу же взялся за гуж американец, едва прошли в кабинет, — мы рассчитываем, что Россия выступит на стороне Конфедерации в грядущей войне. Простите, говорю напрямую, время дорого.
— Господин президент, — Бьюкенену такое обращение невероятно льстило, — неужели мирно разрешить противоречия Севера и Юга и разойтись «цивилизованно» не удастся? У меня свежие сведения из Вашингтона, там настроены договариваться.