Непонятное слово «сецессия», когда от Северо-Американских Соединённых Штатов «отвалились» полтора десятка штатов Юга и среднего Запада, в заокеанских владениях России не прижилось. Кто запустил в народ едкое: «располовинки», историки так и не выяснили, но «Южная располовинка» и «Северная располовинка» встречались даже в официальных документах, направляемых генерал-губернатору Образцову старостами больших поселений Русской Калифорнии, именуемых, однако ж. на заокеанский манер — мэрами.
В мае 1859 года Великобритания объявила о признании Конфедеративных Штатов Америки, вслед за Лондоном о установлении дипломатических отношений с новым государством известил и Наполеон Третий. Берлин и Вена выжидали, впрочем, предложив южанам закупить оружие в обмен на поставки хлопка. Но «белое золото» на двадцать лет вперёд забирали английские ткацкие фабрики, собственно говоря именно нужда в хлопке и поспособствовала скорейшему признанию КША правительством Её Величества.
Петербург, вопреки прогнозам «знатоков», обменяться посольствами с Конфедерацией не спешит, европейские политики и дипломаты гадали: неужели секретная миссия Бьюкенена не увенчалась успехом? То, что экс-президент САСШ, выходец с Юга поспешил на переговоры с российским императором, изрядно озаботило северян. Коалиция из Великобритании. Франции и России, в самом зародыше убивала планы по возвращению мятежных штатов. Но Горчаков многозначительно помалкивал, зато старший брат царя. Александр Романов, король Польский, заявил о признании Варшавой КША и просил Джефферсона Дэвиса в ответ пропустить польских переселенцев через континент до Лос-Анджелеса, который и станет столицей заокеанской польской колонии.
Известие об образовании «американской Польши» вызвало невероятный энтузиазм в Варшаве. Король Александр приехал из столицы империи в приподнятом настроении и порадовал подданных сказочными перспективами.
— Господа, мой брат не может обещать Польшу от моря до моря на европейском континенте, но предлагает подумать об образовании колонии на Тихоокеанском побережье Северной Америки.
«Сливки» польского общества ошарашено внимали суверену. Александр рассказал о возможных последствиях разделения САСШ и о снижении напряжения на границах Русской Калифорнии, не до второй войны сейчас Вашингтону, и тем более. Ричмонду, им бы меж собой разобраться. А на юге заокеанской российской губернии как раз территория незаселённая, которую Константин готов предоставить для польских колонистов, от северной окраины Лос-Анджелеса, строго по 34 параллели и до мексиканской границы. Если найдутся патриоты, озабоченные процветанием Речи Посполитой. то им уготовано геройское дело — постройка океанского порта и создание флота Польского Королевства! Разумеется, имперские пограничные части расположатся на южной границе с Мексикой и на восточной линии разграничения. с Аризоной (пока непонятно какому государству отойдёт Аризона — КША или САСШ). Но у колонистов появится возможность завести кавалерийскую бригаду и даже Польскую эскадру в составе Тихоокеанского флота Российской империи. И. самое главное. Столицу колонии Константин предлагает поименовать Краков-Тихоокеанский! Александр Первый. Король Польский и не подозревал, каким ликованием взорвётся зал. Столько здравиц в честь младшего брата, которого паны, мягко говоря, недолюбливали. — это нечто невероятное, немыслимое. Ещё больше Александра изумило, как точно Константин угадал дальнейший ход обсуждения. Жители Варшавы посчитали, что Краков, конечно, хорошо, но столицей колонии должна стать Варшава-Тихоокеанская. Жаркий спор между «варшавянами» и сторонниками Кракова длился добрую четверть часа и был прерван лично королём.