— Правы. Владимир Алексеевич. Во всём правы. Признаю. Но и меня поймите — железнодорожное сообщение Севастополя с Москвой и Петербургом — уже свершившийся факт! Пусть и однопутная пока дорога, но она есть и скоро заработает в полную силу! А что это означает? А означает сие возможность перебросить в кратчайшие сроки внушительный корпус для подкрепления Босфорской экспедиции!
Оба адмирала ошеломленно уставились на меня. О явной и подчёркнутой отстраненности великого князя Константина Николаевича от «балканского вопроса» не говорил только ленивый. Генерал-адмирал призывал южных славян перебираться на жительство в Новороссию, подальше от турок-угнетателей. Ну а кто не желает покидать края родные, знать хорошо живёт под османами и нечего ради таких «братьев» губить русских солдат. Славянофилы пытались было что-то робко возразить, но Константин поступил предельно цинично — предложил записаться в штурмовой батальон всем радетелям за славян-братушек. и клятвенно обещал направить такой батальон в самое опасное место. И тут сам великий князь говорит о скором захвате проливов и Царьграда? Неужели всё ранешнее — и нарочитое поименование базы Тихоокеанского флота в Северной Америке именно Константинополем, пусть и с приставкой Тихоокеанский, и скепсис в отношении южных славян — обман противника?
— Ваше высочество, — начал уже и Нахимов, — следует ли понимать, что, не сейчас, конечно, но через год, два, перед Черноморским флотом будет поставлена задача по овладению проливами?
— Следует, Павел Степанович, следует. Но. прошу держать сей разговор в тайне. Очень велика цена, если враг узнает о планах расширения Российской империи в южном направлении.
— Само строительство Южной железной дороги, столь спешное в сравнении с линией, связующей столицы, подскажет неприятелю, где будет нанесён удар, — задумчиво протянул Корнилов.
— Ничего подобного, Владимир Алексеевич, дорога нужна для вывоза товаров и хлеба через черноморские порты. Не зря же я об этом день через день с крыши вагона окрестным жителям вещаю, что твой Ленин на броневике.
— Кто, простите?
— Да персонаж из моей недописанной поэмы про железные дороги, к сожалению, закончить никак не могу, не хватает времени и сил на большое произведение. Так, отрывками только и движется дело…
— А. «Гренада», не оттуда ли, ваше высочество? — Корнилов посмотрел на меня с лёгким подозрением.
— Угадали, Владимир Алексеевич, угадали. Но как?
— Давний поклонник вашего поэтического таланта, Константин Николаевич. Вот и предположил…
Да, так уж получилось — когда в прошлом году тянули нитку магистрали у Александровска, будущего Запорожья моей реальности, не выдержал — взял вечером гитару у поручика сапёрного батальона, с надрывом исполнявшего «мой» хит «Кавалергарда век недолог», и «родил» очередную нетленку — «Гренаду». А что, вот он в двадцати верстах — Александровск, а чуть подальше — Харьков, где уже паровозы бегают, подвозя к строящемуся участку шпалы и балласт, сама обстановка способствует легендированию песни…