– Нет, извини. Тут все должно быть в порядке, он не обезвожен, но не сможет пить, пока не поправится.
При нормальных обстоятельствах для такого маленького животного, как хорек, скорость подачи лекарства составляла 60 мл на кг веса животного в сутки.
– В кошачьем отделении есть весы. Давай отнесем его туда, а потом я положу его в клетку, – сказала Хизер, поднимая Фредди, все еще завернутого в свое полотенце.
Я взял стойку с капельницей и подвешенными пакетами с лекарством. Они были соединены с трубкой, которая проходила через помпу, четко контролировавшую, какое количество жидкости вводится в час. И мы направились в кошачье отделение, находившееся за соседней дверью.
Уложив Фредди в затемненную клетку, снабдив его теплым матрацем и подоткнув несколько полотенец, чтобы он нечаянно не ударился о стены в своем невменяемом состоянии, я еще раз проверил капельницу и вернулся в кабинет, чтобы продолжить принимать пациентов по списку.
Все остальные случаи в тот день были не столь экзотичны: собака с чесоткой, хомяк с опухолью, пара вакцинаций собак, кошка с аллергией на блох и страдающая запором курица. Закончив все эти дела, я вернулся, чтобы проведать Фредди. На цыпочках зашел в кошачью палату, стараясь двигаться бесшумно, чтобы не напугать его посторонними звуками. Тихонько подойдя к клетке, осторожно вынул полотенце, чтобы оценить его состояние. Я расслышал нечто, похожее на свистящее посапывание. Какое-то мгновение мои глаза привыкали к темноте, но когда я адаптировался, то увидел Фредди. Он лежал на животе, уткнувшись мордочкой в полотенце, со свернутым набок носом и раскинутыми ногами. И я понял, что шум, который я слышал, на самом деле был храпом. Он выглядел так мило, но находился в полнейшей отключке, в самом настоящем коматозном ступоре.
И в нем он пребывал два последующих дня, почти не двигаясь, громко храпя и периодически слегка приподнимаясь на звук открываемой дверцы клетки, когда в нее заводили и выводили хвостатых пациентов. А может быть, он предпринимал попытку узнать своих хозяев, пришедших проведать его: хорек явно выглядел довольным, пребывая в каком-то странном, полуобморочном сонном состоянии.
На третий день, когда я пришел на работу, дежурившая ночью медсестра сообщила, что наш пациент, похоже, отходит от своего продолжительного сна. Я пошел к нему, чтобы проверить его, и эта новость подтвердилась. Он действительно проснулся и был активен, бегая по клетке в поисках выхода.
– Доброе утро, Фредди? Как прошла твоя сиеста?
– Может быть, дать ему немного корма? – спросила Джулия.