— О каком просвете ты говоришь?
— У нас есть просвет, как родничок на голове младенца. Только родничок со временем закрывается, а этот просвет — наоборот, по мере того, как у человека развивается воля, становится все больше.
— Где он находится?
— Там, откуда исходят светящиеся волокна, — сказал он, показывая на мою брюшную полость.
— Для чего он? На что похож?
— Это отверстие. Оно дает воле пространство для того, чтобы подобно стреле, выстреливать наружу.
— Воля это материальный предмет, или нечто похожее на материальный предмет?
— Нет. Я просто сказал так, чтобы тебе было понятнее. То, что маг называет волей, есть сила внутри нас самих. Это не мысль, не предмет, не желание. Прекратить задавать вопросы — это не воля, потому что для этого нужно думать и хотеть. Воля — это то, что заставляет тебя побеждать, когда твои мысли говорят тебе, что ты повержен. Воля — это то, что делает тебя неуязвимым. Воля — это то, что посылает мага сквозь стену, сквозь пространство, на Луну, если он того пожелает.
Больше я ни о чем не хотел спрашивать. Я устал и вдобавок нервничал, потому что боялся, что дон Хуан попросит меня уехать.
— Пойдем в холмы, — сказал он неожиданно и встал.
По пути он снова начал говорить о воле, посмеиваясь над тем, что я не мог записывать на ходу.
Он описал волю как силу, которая была истинным звеном между людьми и миром. К определению мира дон Хуан подошел очень тщательно, сказав, что миром было что угодно, воспринимаемое нами любым из всех тех способов восприятия, которые мы были способны избрать. Дон Хуан утверждал, что «восприятие мира» означает процесс схватывания того, что предстает перед нами. Такое восприятие осуществляется органами чувств и волей.
Я спросил его, не является ли воля тем, что иногда называют «шестое чувство». Он ответил, что она, скорее, является связью между нами и воспринимаемым миром.
Я предложил остановиться, чтобы все это записать. Но он засмеялся и продолжал идти.
В тот вечер он так и не отправил меня в Лос-Анжелес. А на следующее утро, за завтраком, сам продолжил разговор о воле.
— То, что среди людей принято называть волей, — не более чем упорство и твердость характера, — сказал он. — То, что маг называет волей, — есть сила, которая исходит изнутри него и привязывается к внешнему миру. Она выходит через живот, прямо отсюда, где находятся светящиеся волокна.
Он потер свой пупок, указывая место.
— Я говорю, что она выходит отсюда, потому что так это чувствуешь.
— Почему ты называешь это волей?
— Я вообще это никак не называю. Но мой бенефактор называл это волей, и все люди знания называют это так.