Девочка посмотрела на Мэри с интересом, но промолчала.
– Я актриса, ты знаешь об этом? Я только что завершила сезон в Кромере, на побережье. В данный момент не работаю, потому что хочу сосредоточиться на тебе. Только что отказалась от работы в Венеции. Это в Италии.
– Да, – сказала девочка, – я знаю.
– Ах! – рассмеялась Мэри. – С географией у тебя так же хорошо, как с математикой, да?
– Ты, наверное, говоришь про маму?
– Моя мама умерла. Я вовсе о ней не говорю.
– Я имею в виду мою маму – Кэролайн.
– Да, именно так.
– А я – Кейти.
– Конечно. Я это знаю.
Мэри откинулась на спинку кресла, чтобы это обдумать. Несколько минут она сидела молча, а девочка продолжала что-то записывать в блокнот. Кейти – дочь Кэролайн. Кэролайн – дочь Мэри. У Мэри тоже была мать, у той тоже и так без конца, как в русской матрешке.
Но так можно совсем потеряться. И закончить рассуждения во мраке, оказавшись в пещере с неандертальцами.
Мэри сглотнула подступивший к горлу ком и мысленно вернулась к Кэролайн.
Дочь приехала жить к ней – это Мэри знала. И была несчастна – это она тоже знала. Девочка хотела вернуться к Пэт и не понимала, почему этого нельзя сделать. Нужно было все объяснить. Несмотря на то, что отец взял с Мэри слово хранить тайну, правда все равно лучше.
– Прости, – прошептала Мэри девочке, продолжавшей делать записи в блокноте, – ты случайно не знаешь, где Кэролайн?
– Она наверху. Я ее позову.
Девочка отодвинулась на стуле от стола, встала и трусцой выбежала из комнаты.
Милая, я должна тебе объяснить насчет Пэт…
Милая, ты кое-чего не знаешь о Пэт…
Красавица моя, я знаю, ты скучаешь по Пэт, но есть важные причины, из-за чего мы не можем ее навестить…
И все это не было правдой. Все слова не несли в себе никакого смысла. А что еще она могла сделать? Написать Кэролайн письмо? Но письмо тоже состоит из слов. В своей жизни Мэри написала сотни писем, разве хоть от одного из них был толк? Но, может быть, стоило продолжать пытаться? В конце концов, если дать обезьяне пишущую машинку и много времени, в один прекрасный день она смогла бы сочинить и напечатать сонет.
Женщина спросила:
– Ты меня звала?
Мэри повернула к ней голову.
– На самом деле я хотела увидеть Кэролайн.
– Ради бога! Я и есть Кэролайн!
Женщина взяла какой-то напиток в бокале, запрокинула голову и выпила залпом.
– Я говорила, – произнесла Мэри со всем достоинством, на какое была способна, – о своей дочери.
– Это я, – сказала женщина. – Я – твоя дочь.
Мэри задумалась.
– У нее волосы были другого цвета.
– Медно-золотые. Да, знаю. – Женщина поставила на стол бутылку и пустой бокал и села. – Я постарела.