И снова пустые страницы и черные мазки, написанные и сразу же зачеркнутые слова, прочитать которые Кейти не смогла. «Все однообразно и скучно, – написала Пэт в октябре. – Меня тянет к морю. Такой простор и пустота. Так хочется войти в него и никогда не возвращаться».
Тянет к морю? Значит, Пэт утонула не из-за того, что не умела плавать, а потому, что вошла в море намеренно! Она убила себя!
Кейти еще немного подержала дневник на коленях. Таймер вот-вот должен был остановиться, но она не могла читать, потому что ее глаза наполнились слезами. Почему мама ей ничего не рассказала? Как она могла скрыть нечто настолько важное? Почему она не сказала: «Моя мать несколько лет страдала депрессией, ее психика была в ужасном состоянии, и затем она совершила самоубийство. Поэтому порой я бываю слишком строга с тобой, Кейти, но ты ведь простишь меня, да?». Кэролайн могла бы написать печальные мемуары, и книга стала бы бестселлером. Кейти утерла слезы и вернулась к дневнику.
Пэт оставалось жить всего несколько недель, и она явно думала об этом. Кейти дала клятву мертвой двоюродной бабушке, что будет читать ее дневник только десять минут, но таймер отключился, и она понимала, что продолжит чтение. Эти последние страницы были жизненно важны.
– Прости, Пэт, – выдохнула девушка, – еще одну минутку.
«Не могу больше терпеть. Как изменилась моя жизнь, каким тусклым все кажется, каким бессмысленным. Скоро Кэролайн меня покинет, а папа умрет, и что я тогда буду делать?»
«Получила письмо от Мэри. “Отправь ее ко мне, – умоляет она. – Ну почему ты не можешь передумать?”».
И снова пустые страницы. Только в ноябре – список важных дел. Понадобились простыни и полотенца – подложить под двери.
Пэт явно планировала себя убить. Ведь Сильвия Плат[31] сунула голову в газовую духовку тогда, когда ее дети спали наверху. А Вирджиния Вулф вошла в реку с камнями в карманах пальто. Может быть, Пэт слышала о них? Может быть, измученная депрессией, она сочла эти самоубийства романтичными, не подумав о том, какой непоправимый вред нанесет Кэролайн?
Мэри приезжает, чтобы «дать ей передышку», а Пэт «не может этого вынести». Далее следуют обвинения в адрес Кэролайн: в тайных звонках по телефону, заговорах, злобных планах, и все это, несмотря на протесты Пэт, которая не хочет, чтобы Мэри приезжала. «Кэролайн клянется, что не звала ее, – пишет Пэт в дневнике, – но я по глазам вижу, что она врет».
«Я поняла, что мне делать», – написала она пятого ноября. Кейти представила себе, как вспыхивают на улице фейерверки[32], а Кэролайн, наверное, гуляет с друзьями (гуляй, мамочка, не ходи домой, ведь сейчас Пэт, охваченная депрессией, пишет в дневнике: «Я не хочу смотреть, как Мэри отбирает у меня все, что я люблю. Я должна действовать, пока ее еще нет здесь. Не таблетки. Не духовка. Не машина отца. Море. Я хочу, чтобы вся эта вода смыла меня и унесла…»).