1948 год. Как это началось
Зажав шею Мэри под мышкой, отец тащит ее по садовой дорожке. Она лупит его по бедрам, чтобы он ее отпустил. Колотит кулаками то в бок, то по руке, но тот словно бы не замечает. Позади трусцой бежит Норман, вытаращив глаза от страха.
– Что вы ей сделаете? – кричит он.
– Сгинь, – рявкает отец, – чтобы тебе тоже не перепало.
Норман пятится. Папа бьет по двери ногой. Дверь качается на петлях. Мэри хватается за дверную раму обеими руками, но отец сильнее, и ее пальцы соскальзывают.
Пэт, сидящая за кухонным столом и пишущая что-то в дневнике, вздрагивает и в ужасе спрашивает:
– Что случилось? Что она сделала?
Мэри извивается, пытается оттолкнуться от отца, но он держит ее еще крепче и тащит через всю кухню к раковине.
– А ну умывайся! – ревет он.
Он вдруг стал незнакомцем. Незнакомцем с глазами цвета серого гранита. Мэри гадает – куда подевался ее отец, который так весело смеялся утром? От того мужчины не осталось и следа. «Нет, это не мой папочка, – думает она. – Я помогала ему засыпать землей костер в саду. Он говорил мне, что я ангелок. В его улыбке была любовь. А теперь это какой-то мужик с холодными глазами».
– С мылом! – рычит отец. – И полотенцем утрись. Мне, что ли, самому это сделать?
Мэри хватает полотенце и вытирает лицо.
– Целоваться с мальчишками! – кричит этот незнакомый отец. – Малеваться помадой! Тебе двенадцать лет!
– Скоро тринадцать, – шепчет Мэри.
– Клянусь, если еще увижу с этим соседским охламоном, отправлю тебя на тот свет.
– Папочка, – говорит Пэт, подойдя к отцу и прикоснувшись к его руке, – ты пугаешь ее.
Отец, сверкая глазами, отталкивает Пэт.
– Да ты хоть знаешь, что у них было на уме? У них обоих!
– Она не хотела, – вступается за сестру Пэт. – Она ничего не понимает. Это Норман за ней бегает. Позволь, я поговорю с его матерью.
Но Мэри не хочет, чтобы Нормана наказали за то, что получилось. Она сама к нему напросилась.
– Я его попросила, – шепчет она.
Отец смотрит на дочку в упор.
– Чтобы он тебя поцеловал?
Мэри еле заметно кивает.
– Я сидела на дереве, а он чинил свой велик, и мне захотелось попробовать, как это…
Отец мотает головой, словно хочет заставить эту картину исчезнуть из его воображения. А потом говорит Мэри, что она унизила себя, что таких девочек называют позорными словами и что с этих пор ей запрещается разговаривать с Норманом и лазать по деревьям, а из дома она будет выходить, только если он ее куда-то отправит. И пусть Пэт подыщет ей работу по дому – начать можно с чистки туфель и ботинок для всей семьи.