– Я – Витя Серебряный, в авторитете. Это близкие мои: Конь, Ялта, Зуб, Саша-сибиряк и Клин.
Названные им братки даже не шевельнулись. Они просто молча изучали Сергея, глядя на него как-то по-особому, словно на муху: вот села на стол, крылья сложила, можно прихлопнуть, а можно пока понаблюдать.
– Птица, – представился всем Сергей, думая о том, успеет ли сидящий справа сосед при дурном раскладе его заточкой в бок ткнуть или он, Сокольских, сможет увернуться. – Слышал, у вас ко мне какие-то вопросы имеются?
– Можем на «ты»? – поинтересовался Витя.
Сергей кивнул, и тот продолжил:
– Давеча до нас слух дошел, будто некто, назвавшийся Птицей из «Морозок», перо одно на Вильчинской толкучке барыге засветил. Перышко то одному нашему знакомому принадлежало, и хотелось бы знать, откуда Птица сей предмет взял и что с прежним владельцем сталось? Такой вот у нас интерес.
Сергей понял, что попал, как говорится. Но делать было нечего, надо было что-то решать и выстраивать линию поведения.
Сокольских, помолчав несколько секунд, сказал:
– Я так понимаю, речь идет о финке. Она у меня с собой. Я достану?
Витя кивнул, и Сергей неторопливо вынул из сумки клинок. Положил на стол.
– Она?
Авторитет взял ее в руки, бегло осмотрел и легонько щелкнул пальцем по режущей кромке.
– Она самая. Пояснишь по существу вопроса?
Сергей, скрестил пальцы рук и стараясь выглядеть спокойным, медленно произнес:
– Вещь эта ко мне попала как трофей. Один из ее последних владельцев, не знаю, ваш ли знакомый или кто-то иной, хотел меня на тот свет спровадить.
– При каких обстоятельствах?
– Несколько, гм, братков… или похожих на них людей, – поправился Сергей, – решили расколошматить колонну научников. Колонна была со штатовской охраной. Я там случайно очутился, просто пути пересеклись. Меня нападавшие тоже в расход пустить решили, но я оказался проворнее. По итогам того рубилова часть вещей перекочевала ко мне. Поскольку интерес налетчиков для меня остался неизвестен, я решил пробить тему, выяснить, кто за этим стоял и чего хотел. Чисто для собственной безопасности, дабы не повторилось.
Сидевшие не проронили ни слова. Однако Сергей отметил, как недоуменно вытянулись их лица.
– Хм, описать нападавших можешь?
Сокольских напряг память и, как мог, перечислил приметы тех из нападавших, кого сумел тогда запомнить.
– В масть, Кесарь там был, – сказал один из соседей, глядя на Витю-авторитета.
– Ага, а еще, судя по картинке, которую нам данный мужчина рисует, – Рыбак и Дрозд, – добавил другой с ноткой удивления в голосе.
Сокольских почувствовал, как в общем настроении бандитов что-то изменилось. С одной стороны, возникло некоторое недоверие к его словам, но было и что-то еще.