Она и вправду прикрыла глаза и сидела так с минуту.
– Чайки! Один раз услышав их в детстве, я уже никогда не забуду их крика. Они поют о волнах, о чем-то далеком и манящем, что лежит там, за горизонтом. Когда-то я прочитала стихи, их написал один русский, о Балтике. Они очень точно отражают мои чувства. Хочешь послушать?
– Конечно! – Ее красивый мелодичный голос пробуждал в Сергее какие-то светлые, давно забытые чувства.
Девушка чуть сморщила лоб, вспоминая нужные строчки, а потом нараспев продекламировала:
Балтийский шторм таранит берега,
Косматых волн суровый разговор,
И если б мне вторая жизнь была дана,
Я б снова выбрала сей сказочный простор.
Клинком изогнутым врезается коса
В янтарный дивный край, где Клайпеда поет,
И шелестит который век в песках трава,
И косяками сельдь на глубине идет…
– Это о моей Родине.
Она помолчала немного, а потом спросила:
– А у тебя есть любимое стихотворение? Которое отражает твою жизнь?
Сергей задумался, в его памяти внезапно всплыли давно слышанные строчки.
– Да, только я автора не знаю. Но слова красивые.
Девушка ободряюще улыбнулась:
– Прочитай же, пожалуйста.
Сталкер, глядя в наступающий сумрак вечера, произнес:
– «…тут все слилось в пятно.
Из уст моих не вырвется стенанье.
Вот я стою в распахнутом пальто,
И мир в глаза течет сквозь решето…»
– «Сквозь решето непонимания», – закончила за него Иева и рассмеялась. – Сергей, это же Бродский! Я думала, все русские его знают!
Сокольских смутился.
– Я не знал, что конкретно эту вещь написал Бродский.
– Ты забавный. В хорошем смысле. Только очень задумчивый и серьезный.
– Место тут такое. Поневоле будешь серьезным. Впрочем, ты это место определенно скрашиваешь.
– Это комплимент? – Иева опять засмеялась и легонько щелкнула его по рукаву куртки. – Ты делаешь успехи, серьезный русский парень.
Невольно Сергей и сам улыбнулся.
«Все-таки она какая-то необычная девушка. Совершенно неподходящая для этих мрачных и опасных мест».
С ее присутствием в жизни Сокольских словно бы появилось тепло, ощутимо крепнущая надежда.
К сожалению, все хорошее заканчивается. Группа стала расходиться по палаткам. Вернулась Ольга, и девушки отправились спасть. Вжикнула молния, и полог палатки отгородил Птицу от его нового персонального солнца – Иевы Вирулайне.