– А что с Мишиной реакцией?
– Он редко подходит к людям. Сам. Тем более к женщинам. А к вам пошел.
– Ясно. Значит, с меня он начал знакомиться с девочками?
– Очень на это надеюсь.
– Мне приятно. Ну ладно. Нам уже пора. Миша, рада была тебя видеть. Пока. До свидания.
– До свидания, – сказали они хором.
И вправду отшельники, получается?
* * *
Он: Юра вышел на улицу и потянулся – вверх, потом в стороны. Попрыгал на месте, выпустил в зимний воздух пар и побежал вдоль набережной. Независимо от того, как он себя чувствовал и как спал, он выбегал на пробежку каждое утро, как только будильник сообщал: 05:30. Его график сильно изменился за последние два с половиной года, и он держался за какие-то старые привычки как за символы своей прошлой, спокойной и стабильной, жизни.
Он согревался, хотя в лицо дул пронизывающий ветер. Юра мысленно поблагодарил создателей умной спортивной одежды, но все же решил завернуть за дом и продолжить пробежку в сквере, где не было таких сквозняков. На улице было еще темно, но люди уже проснулись. Многие наверняка уже позавтракали и приняли душ, а некоторые даже шли на работу. Он пробегал под окнами своей квартиры, когда услышал впереди команду:
– Хорошо! Ко мне!
Назад! Он машинально развернулся, добежал до угла дома и повернул к пляжу. Мерзнуть так мерзнуть. «Опять!» – ругал он себя позже, поднимаясь в квартиру. Он принял душ, включил кофе-машину. «Почему я от нее убежал?» – сверлило в голове. Он не знал ответа, и это его тревожило, потому что это уже был не первый случай. Недавно он увидел ее в очереди на кассе в супермаркете и вдруг вспомнил, что еще не все купил, решил вернуться в ряды. Но он так не поступает! Он не бегает от женщин! Тем более от тех, которые сами за ним не гоняются. Он допил кофе, достал из холодильника йогурты, из хлебницы – печенье, из кроватки – сына. Сонного Мишу он ловко переодел и отвез к другу-коллеге, Саше. У того смена начиналась с двух, а жена с дочерьми утром уезжали из дому, так что Миша там никого не поставит в неловкое положение. К помощи друзей пришлось привыкнуть и принять. У Юры не было другого выхода, кроме как рассчитывать на их поддержку, и он перестал упрекать себя.
По дороге к Саше и потом в больнице – до того, как он взял в руки скальпель и после того, как сказал родным пациента: «Все прошло удачно. До завтра не приходите», – он думал о ней. Почему Миша решил с ней познакомиться? Почему он сам ее избегает? И почему все-таки надеется ее увидеть, когда возвращается домой пешком или ходит за продуктами? Она красивая, да… но неприятно красивая! Юру что-то тревожило в ней всегда, когда он ее видел. Ему хотелось одновременно и уйти, и рассматривать.