— Что он, опять лютовал, злыдень проклятый?!
Даромила вздрогнула, подняла на женщину испуганный взор. Когда наставница обзывала Ярополка бранным словом, княгиня боялась, что подслушает кто, за жизнь женщины боялась.
— Не надо, Божана.
— А что «не надо»? — распалялась женщина. — Обижать девицу — это он горазд. Вот приедет твой батюшка, найдётся у меня, что ему сказать.
Даромила слушала её ругань, малу-помалу выпив весь отвар, и не успела отставить плошку, как дверь в истопку распахнулась, женщины повернули головы к выходу одновременно.
Заглянула в проём чернавка. Без того худое лицо Полёвы вытянулась, в глазах плескалось волнение.
— Ну, говори, чего там? — поднялась Даромила, но руки вмиг проняла дрожь.
— Ярополк ищет тебя, княгиня. Доловский княжич прибыл вместе с побратимами своими. Князь велел тебе собраться да выйти к нему гостей встречать.
Даромила уняла глубоким дыханием заколотившееся бешено сердце в груди — уж думала, правда случилось чего страшное.
— Иди, — отозвала чернавку. — Приготовь платья, скоро буду.
Полёва скрылась, притворив плотно дверь.
— Зачем же они в Орушь нагрянули? — подсела женщина к княжне.
Верно тоже не давал покоя приезд чужаков. Даромила слыхивала о князе Вячеславе и о его власти на землях восточных, княжество то по толкам большое, с другими племенами соседствует, подпирает. И войны такой нет, которая тут случается — стоит покинуть границы городища, уж тут не зевай. Хорошо ещё, торг ведётся, потому как по рекам пока безопаснее передвигаться, нежели пешими, а то бы оскудела Орушь. Впрочем, в дела мужа Даромила не вмешивалась, зная своё бабье дело, да и не особо хотелось, уж давно отошла от этого. Душа стремилась скорее сбросить с себя оковы да уйти.
— Главное, чтобы с миром, — ответила задумчиво девушка.
ГЛАВА 8. Княжеский чертог
— Я вот что думаю, — приблизился Вяшеслав, спешившись. — Девку надо бы назад отправить. Нехорошо, что она с нами таскается. Народ прознает, откуда та взялась, судачить станет лишнее.
Пребран скривился — ещё в лесу долго о том спорили. Поправил шапку и оружие на поясе, повернулся к воеводе. Снег, которого поутру и не было, посыпал густо с неба, запорашивая шапки, крупы коней, засыпая кудрявую бороду и усы воеводы. Зелёно-серые глаза мужа смотрели из-под меховой шапки остро и напоминали речной рогоз. Вяшеслав смотрел так, что до самого дна доставал. Не народ его волнует, печётся за княжича, как за сына, видит, как это всё далеко заводит. Странно, что только сейчас начал этот разговор, всю дорогу от корчмы помалкивал. Верно решил, что это Ладимира ныне с ним всю ночь была.