Только она отошла от терема, как позади послышался хруст снега, Даромила обернулась и едва не ткнулась носом в грудь парня, что возник рядом с ней, возвышаясь. Она невольно отпрянула от него, запрыгало в груди сердце.
Видимо по её взгляду парень понял, что напугал.
— Прости, княгиня, — проговорил Богдан, отстраняясь и посмотрел виновато и так ласково, что девушка разом вспыхнула, захотелось провалиться сквозь землю, как юница какая. Не было уж тайной, что тот ловит её взгляд, ища повода для встреч.
Оправившись, Дарамила тут же заозиралась по сторонам, зная, что издали за ней наблюдают. Помнила она последнюю встречу их, как Богдан смотрел на неё тогда, а после не видела его целую седмицу. А ведь даже не подумала, что Ярополк мог и тому учинить наказание. Даромила обрадовалась — он стоит перед ней, цел и здоров. Но княгиня всё же подозревала, что досталось ему с лихвой, жалко парня.
Богдан сделал шаг к ней.
— Что ты тут делаешь? — быстро заговорила она, отходя от юноши на безопасное расстояние. — На нас смотрят, если Ярополк узнает, что ты подходил, тебе не поздоровится.
Богдан был хорош собой: тугие русые кудри, выбивающиеся из-под шапки, тонкий заострённый нос с узкими крыльями, синие, как васильковый луг, глаза, твёрдые губы, вокруг которых темнела щетина. Внезапная мысль обожгла: если после того раза так смело подошёл к ней, тогда как сильно же он желает её видеть! Даромила растерянно хлопнула ресницами. Нет, ей такого внимания не нужно. Пусть даже и небезразлична она ещё одному человеку в твердыне, только такой жертвы не надо ей. Ярополк так просто не оставит их безобидные встречи. Да и она хороша, дала слабину, подпустила близко. Не нужно было, да только как теперь поступить?
— Уходи, Богдан.
— Я не глухой и не слепой, слышу и вижу, что говорят люди.
Даромила подняла руку, чтобы тронуть его за плечо, хотела сказать, чтобы он больше не говорил ни слова, но передумала, опустила взгляд, нахмурилась — и что тут будешь делать? Неужели не понимает, кто Ярополк, а кто он?! Да и зачем? Ведь замужем она, на что надеется?
Сердце снова тяжело бухнуло в груди — молодой воин смотрел внимательно, не как слуга. Признавать, в каком положении она, трудно, да верно плохо получалось собрать осколки своей видимой безмятежности перед другими, а уж убедить в том, что всё хорошо и ладно — тем более. Да как, когда с таким теплом и заботой? Хотелось расплакаться, но Даромила не могла позволить себе такого, в ней взращивали силу и волю, даже пусть всё горит внутри синим пламенем — не покажет этого. Ярополк хоть и надломил, но не сломил, и не бывать этому. Даромила отвернулась, намереваясь оборвать на этом разговор. Богдан не позволил, сжав её локоть. Княгиня пыталась высвободиться, окидывая взглядом двор, ведь те, кто ещё остался, смотрели на них. И что подумают, что скажут?! Даромила попыталось мягко высвободиться, чтобы не привлекать внимания, но куда там. Она спиной считывала эти взгляды и прекрасно понимала, что теперь за этим последует. Не стоило ей выбираться из своего заточения, но теперь уже поздно.