— Что будем делать дальше, Резаный?
Рамиль на минуту задумался, а затем ответил:
— Что за вопрос, Белый. Мочите их. Ты понял?
За этими непростыми мыслями, он не заметил, как они доехали до здания речного пароходства.
* * *
Переговоры, на которые приехал Резаный, протекали трудно. Представитель речного пароходства не скрывал от него, что сильно напуган наездом на них бандитов из Тамбова, всячески пытался занять нейтральную позицию в этом деле.
— Поймите меня правильно, Рамиль, нам все равно, кому платить, вам или им. Мы просто хотим нормально работать и не оглядываться, когда идем на работу. Вы сами, без нас, решайте эти вопросы, мы с руководством не будем влезать в ваши разборы.
— Нет, милый Иван Тимофеевич, так работать вы не будете. Или вы с нами, или вы на кладбище. Можете это передать всем в вашем окружении, — твердо сказал Резаный. — Это вам не Тверская в Москве, а вы, надеюсь, не проститутки, которым без разницы, кто их трахает.
Иван Тимофеевич изобразил на лице сначала обиду, а затем маску мученика. Обратив внимание, что на него никто не глядит, он сказал:
— Может, вы сами позвоните им и обыграете этот момент? Вот их телефон, они оставили его для связи с ними.
— Давайте телефон, — Резаный стал набирать номер.
Когда их соединили, он посмотрел на окруживших его ребят и сказал:
— Меня зовут Резаный, я из Казани. С кем я говорю?
— Я Ангел из тамбовских. Я ждал этого звонка и хотел бы узнать твое решение этого вопроса.
— Решения по этому вопросу просто нет, — коротко ответил Резаный. — Если вы нормальные ребята, то должны понимать, что нормальные ребята не отбирают у таких же, как они, кусок хлеба. Поэтому мы думаем, что вы поступаете не по правилам, предъявляя нам какие-то претензии. Петербург — город большой, и барыг в нем достаточно, чтобы хорошо всем зарабатывать. Ищите в бизнесе свою нишу и не лезьте туда, где все занято.
— Слушай, ты, Резаный, это тебе не Казань! Это Питер, и мне плевать на все ваши понятия. Здесь я буду решать, что такое хорошо и что такое плохо. В конечном итоге это наш город, и я не хочу, чтобы такие, как вы, рвали его в клочья.
— Ангел, это все демагогия. Тебе, как и мне, нужны деньги и не более. Я сказал тебе нет, и это слово пацана, а не мальчика с пионерским галстуком на груди.
Рамиль положил трубку и, взглянув на Ивана Тимофеевича, поднялся из-за стола.
— Иван Тимофеевич, я завтра жду вашего перевода денег, — сказал он и вышел из кабинета.
++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++