— Прошу прощения у Владычицы… — Блондинка неловко пристроилась на маленькую трехногую табуреточку у массивного, как одеревеневший динозавр, стола на ящериных лапах. — Но… мы никогда не болтали.
— О девичьем? — невозмутимо спросила Табити, округлым жестом указывая на стоящий на столе пузатый расписной чайник. Маленькая змейка стремительно взбежала на стол, обвилась вокруг ручки и в широкие расписные чашки потекла горячая темно-вишневая струя. Запахло ягодами, нагретой травой и мятой.
— Квээ-э… Ни о чем, Владычица. — Царевна-лягушка нервно сцепила пальцы в замок.
— Неужели? А мне кажется, я вас так хорошо знаю! Наверное, по рассказам моего дорогого сына, Сайруса Хуракана. — Табити подняла чашку, тонкие ноздри дрогнули, вбирая аромат. — Ну что же вы, милая, пейте! Не отравлено, — бросила она.
— Владычица, я не смела и думать… — Царевна-лягушка схватилась за чашку. — Великий Воздушный говорил обо мне? — робко спросила она.
— Со мной? О вас? — Блаженно прикрытые глаза Табити резко распахнулись. — Конечно нет, вот еще не хватало! — И снова опустив веки, она медленно и вдумчиво сделала глоток. Склонила голову, точно прислушиваясь к ощущениям, благосклонно кивнула и отпила вновь. И лишь тогда взглянула на скорчившуюся на табуретке царевну-лягушку. — Многие весьма недоумевали, когда он взял вас на службу, да еще в мир людей… Безмозглая жаба… э-э… царствующая особа в межмировых играх разведки?
Из-под шитого золотом платка донеслось сдавленное хихиканье. Царевна недоуменно посмотрела в ту сторону:
— Мой отец, жабий царь, еще вполне в силах править подданными, так что я могу посвятить себя познанию мира… двух миров… набраться опыта…
— Ну да, ну да… — Табити задумчиво покивала своей чашке. — Просто как-то не задалось, да? — сочувственно поинтересовалась она. — Разоблачили, шкуру содрали, обратно в Ирий выкинули… что ж, того амбициозного молодого змея из канцелярии Воздушного Хортица вовсе убила![1]
— Меня… не Хортица, меня ее подружка белобрысая… — Голос царевны-лягушки был напряжен как туго закрученная пружина.
— Неприятно будет встретить ее здесь — после такого? — Взгляд Табити стал жалостливым — так смотрят на калеку. — Смотреть, как человечку, лишившую вас успеха и уважения, с почетом принимают в Пещерах? Наверняка даже самой придется участвовать — этикет есть этикет. И слушать, как хихикают за спиной. — Табити покачала головой. — Тяжело.
— Ее будут принимать с почетом? — слегка приквакивая на каждом слове, выдавила царевна.
— А как же? — удивилась Владычица. — Хортица уже почти добралась до Пещер, а ее, как вы говорите, белобрысая подружка в свите — вместе со своим мальчиком. Вы ведь пытались его соблазнить, а подружка разгневалась? — Сочувствие прямо-таки сочилось с гадючьих клыков вместе с ядом. — Что ж вы так неосторожно? Нужно понимать пределы своих возможностей и не выдавать слабостей. А то ведь и подданные могут усомниться, хватит ли у вас сил для правления — раз уж вы с человечкой справиться не можете. У вашего батюшки, кажется, новый выводок головастиков? Будет из кого выбирать.