Пройдя мимо нескольких закрытых дверей (включая и свою — взгляд невольно скользнул по двери и отпрянул, наткнувшись на табличку «Мемориальный кабинет-музей почётного Иного Антона Городецкого») я открыл дверь «Зам. по ППС». Смысл был понятен, хотя раньше и табличек у нас не было (кроме как на кабинете шефа) и патрульную службу никто патрульно-постовой не обзывал. Ох, обюрокрачиваемся мы…
Кого же мне Гесер подсунет в напарники?
Может быть Ольгу попросил?
Ольга хорошая. Она сильная, она ехидная, мы с ней неплохо сработались… двадцать с лишним лет назад. Ужас-то какой. Двадцать с лишним лет…
Открыв дверь я вошёл к Семёну. У того к счастью не было ни приёмной с секретаршей, ни стеклянных стеллажей с чудесами и диковинками. Уж не знаю, что он имел в виду под «буржуйским кабинетом» — компьютер, что ли? Или сам факт собственного кабинета?
Там стоял огромный, но простецкий стол, прочный и надёжный как танк Т-34, да и сделанный, похоже, в то время. За столом массивное протёртое кожаное кресло — раньше Семён на кабинетной работе не сидел, так что похоже взял попользованное, а то и из дома любимое притащил. Несколько книжных шкафов, набитых вперемешку и книгами, и папками, и всякой мелочёвкой. Пара стульев, стоящих в таких неожиданных местах, будто они играли в чехарду по кабинету.
Ну и сам Семён — стоял у окна с моим напарником.
— …головой мне отвечаешь, — как раз произнёс Семён и я понял, о ком шла речь.
— Головы не сносить мне! — сказал я.
Да, удружил Гесер.
Из всех возможных вариантов этот оказался для меня самым неожиданным.
— Привет, Антон, — сказала, улыбаясь, черноволосая и большеглазая молодая женщина, с которой и беседовал Семён. Одета она была простецки и экстравагантно одновременно: чёрные джинсы и короткая тонкая курточка из тёмной кожи, с многочисленными заклёпками и молниями. Можно было подумать, что женщина только что слезла с заднего сиденья мотоцикла, где ехала за спиной грузного бородатого байкера. У неё даже сумочки не было, вместо неё — рюкзачок из чёрной замши.
— Привет, Арина, — обречённо сказал я. — Нет, ты серьёзно?
— Твой напарник, — улыбаясь, ответила ведьма.
Я поднял руки и помотал ими в воздухе.
— Нет. Я против. Не уговаривай. Меня Светлана убьёт! Кстати, тебя тоже.
— То же самое я сказала Гесеру, — согласилась Арина. — Поэтому мне пришлось поговорить с твоей женой и поклясться, что наши отношения не выйдут за рамки рабочих. Хотя мне кажется, что это излишне. Ты видел меня такой, какая я есть. Ну какие у нас могут быть романтические отношения?
— Хорошо, — согласился я. — Второй довод против. Работать с главой Конклава Ведьм — это всё равно, что ездить по городу с сиреной и мигалкой. Все на уши встанут, и Светлые, и Тёмные. И мне кажется, что это нарушение Договора, согласно Лионскому уложению от тысяча восемьсот девяносто третьего года…