Я выдохнула. Может быть. Ни раз в моей голове крутились те же самые мысли. Леша действительно не попытался вернуть меня. И да, я прекрасно помнила его заверения о том, что он не простит, если я сбегу, но, в конце концов, в этом поступке не было ничего столь ужасающего. Я не изменяла ему, я не предавала его и, до поры до времени, мне в голову не приходила мысль, что я бросила его. Но я делала это для того, чтобы дать любимому человеку лучшее будущее. То, чего он так сильно хотел…
Но я ждала, желала, надеялась, молилась, чтобы он приехал за мной. Плакала по ночам и днями напролёт делала вид, что все хорошо, натянуто улыбаясь и планируя наше с ребенком будущее, в котором не могло быть его отца.
Я хотела, чтобы Алексей приехал и попросил объясниться, хотя бы какое-то время спустя. Я хотела, чтобы он признал свою неправоту, отчаянно желала услышать из его уст, что он погорячился, что был слишком жесток со мной. Но Леши не было и, кажется, Артем был прав.
– Возможно, ты и прав… – едва слышно прошептала я. Нельзя было давать волю чувствам. Я обязана была держать себя в руках, держаться на плаву, потому что вот-вот должен был появиться на свет мой сын. И, как бы сильно я этого не хотела, он обещал быть только моим.
– Виола?
– Как больно, – охнула я, хватаясь за живот. Кажется, мысли про появиться на свет были очень точными. Календарь, висевший на стене кухни говорил о том, что до родов у меня оставалось почти десять дней, но ребенок явно был другого мнения.
– Боже, я сейчас… – испуганно прошептал Артем, вскакивая с места, насколько это позволяла его травма, хватаясь за телефон.
– Мне нужно в больницу… – Он усиленно закивал в ответ.
– Я вызову такси, сейчас, Виола, держись! – было последним, что я могла услышать в здравом уме, потому что дальше я помню только боль.
После последнего разговора с Виолой прошло полгода или около того. Я не считал дни, понимая, что не являюсь героиней сопливого романа или дурацкого фильма, но сердце упорно говорило о том, что я совершил ошибку. Оно буквально требовало, чтобы я выяснил, почему приходила Виола, что хотела сказать? А вдруг ей и впрямь нужна была помощь?
Но когда я узнал, что буквально через несколько дней после того вечера она собрала вещи и уехала в Москву с Васильевым, меня словно переклинило.
Это, получается, она меня отчитывала, что я сволочь, такой плохой, что спал с ее сестрой, а сама уже на следующий день начала жить с этим чмошным ботаником?!
Он и впрямь ей нравился? Что он мог дать ей из того, чего не смог бы я? Она променяла меня на этого слабого и жалкого неудачника, стоило мне один единственный раз сделать что-то не так, как она хотела!