Чашку пришлось брать с собой и кофе пить прямо в машине. Было и страшно, и страшно-любопытно услышать версию событий Тимы. Но на всякий случай я начала со слов:
– Тимофей Андреевич, клянусь, я вообще не пьющая! Только по праздникам, и никогда до такого свинства.
– И что вчера за праздник был? – с вызовом спросил он и тронулся с места.
И что ему придумать? Мой мозг выдал единственный ответ: «Ы-ы-ы-ы!»
– Значит так, зайка моя! – Заявил Кронин и поднял бровь.
– Да не мой то костюмчик! – заверил я.
– Ты за мой счет вчера развлекалась? – продолжил Тим с вызовом. И стало страшно. – Теперь моя очередь.
– Н-не надо!
– Поиграем в игру!
– У вас прямо приподнятое настроение, я посмотрю, – заворчала я и сложила руки на груди. Плохо мне, а он издевается.
– Я тебе сейчас буду рассказывать, что ты вчера вытворяла, а ты будешь угадывать: правду я соврал или нет.
Поморщилась от этого еще «правду соврал» и махнула рукой.
– Валяйте!
Кронин хмыкнул, затем показательно прокашлялся и выдал первое:
– Я был за рулем, как раз возвращался домой по трассе, а ты прислала мне свою фотку. В итоге я попал в аварию, врезался в машину, и сработали подушки безопасности. Пришлось вызывать полицию и оформлять протокол. Моя вторая машина в ремонте, а у меня легкое сотрясение мозга.
И все это с такой премилой улыбочкой, таким сладким голосом, что ни за что в жизни не поверила бы… Одна только деталька. Машина-то другая. Видела я черный джип, черный седан, а это что-то непонятное. Какой-то серенький гробик с натянутыми стрингами на кольце.
– Мерседес, – заявил босс. – И не гробик, а кубик. Ты собираешься отвечать?
– Ах, да… – воскликнула я и внимательно осмотрела босса. Покусала губу и осторожно предположила: – П-правда?
Кронин устало выдохнул и покачал головой.
– Нет, ложь. Подушки не сработали. И сотрясения у меня нет. – А потом он как заорет: – Но это не значит, что ты должна присылать мне такие фотографии!
Он еще раз выдохнул и продолжил издеваться:
– Когда ты упала, я привел тебя в чувства, и ты сказала, что я бог порока.
Я прыснула со смеху и сложила руки на груди.
– Наглая ложь!
Кронин послал мне хитрую ухмылочку, и вся моя уверенность сошла на нет.
– Ты сильно ударилась, – сказал он в мое оправдание. Значит, правда.
– Можно я здесь сойду? – пробормотала я.
– Нет! Давай дальше, – веселясь предложил он. – После того, как я приложил тебе холодненькое на голову, ты начала раздеваться.
– Пожалуйста, пускай ложь, – взмолилась я.
– Ложь, – подтвердил Тима, и я выдохнула. А он тут же добавил: – Ты начала раздевать меня.
– Ложь! – заорала я.