– Посмотрим, смогу ли я тебя чему-нибудь научить, – пообещал он лукаво.
– Правда? Спасибо!
Он смотрел на нее и думал, что она скажет, когда узнает, что ее подруга беременна.
«Я не хочу от вас рожать».
Он не знал, почему эта фраза постоянно всплывала у него в голове, когда они занимались любовью. Это были первые дни их брака, и они накидывались друг на друга, стоило им только остаться одним.
Но когда их тела сплетались и плавились, а дыхания сливались, он чувствовал странную потребность, выходившую за рамки сексуального голода. Помимо наслаждения от ее прикосновений и поцелуев. Он хотел всю ее. Каждый ее стон, каждую потаенную мысль, каждую слезу и улыбку.
Он подозревал, что хочет ее сердце.
«Я хорошо выгляжу, мама?»
Галила была в платье, которое она собиралась надеть на мамин благотворительный бал. Раньше это был ее любимый праздник, но последнее время мама постоянно была ею недовольна.
Галила не понимала почему.
На этот раз она очень-очень старалась быть безупречной. Розовое платье идеально подчеркивает ее наметившуюся грудь и осиную талию. Волосы уложены в небрежные локоны. Макияж почти незаметный – мама считает, что ей рано краситься – в тринадцать-то лет.
Она думала, что сегодня выглядит красиво, как никогда.
Мама поморщилась.
– Я надеялась, что у тебя есть вкус, Галила. Зеленый был бы лучше.
Галила еле сдержала слезы. Она дождалась, пока мать отвернется, схватила салфетку и промокнула глаза, стараясь сохранить макияж.
Галила машинально уставилась на книжную полку, пытаясь понять, почему мама недовольна ею в последнее время.
Раньше она все время целовала и обнимала ее, а теперь шипит и царапается, как…
Предмет, который прежде терялся в пелене ее сна, выступил вперед и обрел резкость. Это был держатель для книг. Две доски эбенового дерева и золотая фигурка. Львица стояла на задних лапах, опираясь одной лапой о стену и глядя поверх нее, будто бы искала своего друга.
Галила в ужасе проснулась и резко села на кровати.
– Что случилось? – проснулся Карим.
Он протянул руку в темноту и дотронулся до ее обнаженной спины, покрытой потом. Позвонки рельефно проступили под его пальцами, когда Галила обняла свои колени руками и сжалась в комочек. Ее сердце колотилось под его ладонью как сумасшедшее.
– Дурной сон? – спросил окончательно проснувшийся Карим. – Иди ко мне. Все хорошо.
Но она только еще сильнее сжалась и уткнулась лицом в колени.
Он приподнялся на локте и развернул ее к себе.
– Тебе плохо?
– Кошмар приснился.
Но Галила не позволила уложить ее обратно в постель. Она села на краю кровати, прижимая ладонь к груди и дрожа всем телом. Он взял ее руку, готовый защитить ее от мрачных теней и монстров под кроватью.