Взгляд опять зацепился за надпись. Какая же сентиментальная чушь! Но ведь и правда есть в этой глупой фразе…
Темнело. Вдова Мережская опустила на лицо вуаль, прикоснулась еще раз к холодному камню, словно прощаясь, и направилась по тропинке к выходу с кладбища.
Тишина. Ни один листик не шелохнется, ни одна птица не запоет, не слышно ни тихих рыданий, ни скрипа сапог. Никого.
На мгновение Кате показалось, что тени тянутся к ней, хотят схватить ее своими бесформенными мягкими щупальцами, дабы утащить ее под землю прямо в могилу к супругу… Девушка мотнула головой, отгоняя наваждение, и ускорила шаг. Это сказываются переживания. И только. Просто разыгралось воображение.
Кладбище провожало посетительницу гробовым молчанием.
* * *
— Вас ждут.
Аглая приняла намокший от дождя плащ и протянула хозяйке теплую шаль. Екатерина накинула темную ткань на озябшие плечи и направилась в гостиную.
Легки на помине! Все трое заявились!
Первым ее заметил брат.
— Светлой стороны, сестра.
— Добрый вечер.
— Если его можно назвать добрым, — отозвался хмуро отец, разглядывая вымокший подол Катиного платья. — Где это ты ходишь так поздно?
Мать всплеснула руками и тут же кликнула слугу:
— Горячий чай, немедленно!
Екатерина поморщилась от этого крика. Ей совершенно не нравилось, как своевольно, по-хозяйски вели себя эти люди в ЕЕ доме.
Брат ничего не сказал, только попробовал повторить выражение лица отца. Вдова чуть не рассмеялась, наблюдая за потугами Георгия выглядеть взрослым и суровым.
— Отвечай! — нетерпеливо потребовал инкнесс Аристарх Ляпецкой.
— Мне можно сесть? Или отвечать стоя, как говорят перед королями в соседних государствах?
Екатерине хотелось выглядеть независимой, а разговор вести непринужденно и насмешливо. Однако при виде родственников, внутри все сжималось от желания спрятаться. Поэтому голос все равно дрожал. Впрочем, это можно списать на то, что она замерзла…
Не дожидаясь ответа, Катя села в кресло у камина. Отец же наоборот вскочил.
— Ты как со мной разговариваешь? — изумленно спросил он. — Да я тебя…
— Что? — инкнесса приподняла одну бровь, как делал это ее муж, когда его пытались обмануть. — Что ты со мной сделаешь? Я теперь не в твоей власти.
— Ты безмужняя!
— Я вдова! Вдова сама себе хозяйка! Я закон знаю, отец.
— Ишь ты, какая умная! — лицо Аристарха медленно багровело. — Воспитал неблагодарную на свою шею!
— Таша, успокойся, — мать пересела к отцу на диван и погладила его по руке. — Она девочка умная, и сама понимает, что за такое наследство бороться надо. А в борьбе нужна помощь.