Все началось с самого начала. Полководцы собрались вокруг него, докладывали как шло приготовление к обороне и сухо рапортовали о ситуации на границе. Ничего нового Сиддик так и не услышал, хотя и очень хотел. Лазутчики так же разводили руками. Каждому из них был отведен отдельный участок границы с долинами, откуда по его предположению должны были появиться орки. Но шел уже второй день, а никаких признаков вторжения все еще не было.
— Это очень хорошо, — заявил он в глаза своим полководцам. — Значит есть еще время более тщательней подготовиться.
— Мы сделали все, что только можно. Замок готов встретить неприятеля, каким бы сильным он не был, — сказал один из присутствовавших.
Но халиф лишь промолчал, не став рассказывать им всем, кого на самом деле они будут должны сдержать в этом кровавом сражении. Богу не были страшны преграды или волчьи ямы, он был бессмертен и силен как десятки тысяч его солдат. Разве ров или высокая стена могли защитить его от такой силы? Конечно нет. И Сиддик это прекрасно понимал, молчаливо пропустив самоуверенные слова своего полководца мимо ушей.
— Сделайте еще что-нибудь, чтобы я мог быть уверен в безопасности своего замка.
Эти слова словно раскаленным железом обожгли каждого из его полководцев и те решили не ждать второго приказа, быстро удалившись из этого места, направившись исполнять указание великого халифа.
Время убегало, а вместе с ним и те мизерные шансы на победу.
Сиддик несколько раз пытался переубедить свою дочь в оправданности ее бегства из этих земель, но Сатифа не желала даже слушать его, считая, что все слова и предложения в таком тоне будут восприниматься ею как предательство ее как дочери. Халиф сдался. Первый раз в жизни он уступил своей дочери в момент. Когда был готов спорить с ней хоть до самой смерти.
Отойдя от ее покоев, он удалился к себе и больше не появлялся, только еще сильнее стали доноситься жалобные крики наложниц, истязаемых ее отцом в порывах гнева на свою дочь.
Так прошел и второй день.
Бессмысленно и безрезультатно. Она так и не вышла к нему, впуская только прислугу с едой.
Утром третьего дня начали приходить известия о наступающем войске врага. Армия орков шла разрозненными группами с разных направлений, как будто стекалась в один большой сплошной поток бурлящей реки. Сотни, тысячи вооруженных орков, горевших жаждой ненависти и мести, во главе с самим Шахгаром, они двигались прямо на него. Лазутчики рапортовали почти каждые несколько часов. В качестве сообщений используя белых голубей, они высылали ему все подробности, о которых только могли рассказать. Разнилось в их докладах только одно — численность, но везде она была поистине огромной.