Разбой ради разбоя? Что такое вообще? Это как рыбалка ради процесса, когда пойманную рыбу выбрасывают обратно в реку. Но на большие размышления все равно никого не хватило – вместе с телефонами на них сыпались и очередные удары, и они были куда мощнее, чем до этого.
– Суки, уходим! – проревел Ведов и сам ринулся к лесу.
– Уходим, – робко повторил Рублёв в громкоговоритель и побежал за Ведовым.
Стая сорвалась за предводителями, оставляя после себя красно-зелёное месиво и рыдающих детей.
«Что, блядь, за дела? – думал Рублёв, вбегая в лес, – что случилось? Кто дал команду отрабатываться? Чуть, суки, все не похерили! И это за считанные недели до выборов. Вот это бы мы сейчас попали! Вот бы попали!».
За спиной хрустели ветки, хрустели прошлогодние подсохшие листья, толпа бежала слаженно и быстро, как настоящая армия, но сегодня эта армия не радовала Рублёва. Хотя ещё утром он с таким вдохновением представлял, как исполнит мечту детства, начистит рыло распивающей в парке топоте. Ну вот и начистил! Радуйся! И вышел к ним один! И сказал им один на один все, что думает. Страх сжал в кулак и сказал! Ну, с победой! А радости не было. Где-то вдалеке, наконец, послышались полицейские серены, но RASSOLNIKaM они были уже не страшны.
«А если кого-нибудь из них поймают, то поделом, – подумал почему-то Александр, но опомнился тут же, – нет, не надо никого ловить, да и не поймают, мы лучше сами разберёмся!»
В тот день он ещё не раз задавал себе болезненный вопрос – неужели RASSOLNIKI сами стали гопниками? Или они всегда таковыми были?
Не успел Ведов согласовать предстоящее шествие в мэрии, как начальник городского ФСБ был уже на проводе. Журналист даже удивился тому, как быстро стучат чиновники, видимо, этому делу их в СССР хорошо научили. Натаскивали прямо со школы.
– Короче, делайте, что хотите, мне плевать – все равно ваш Андрюша начал давать показания. Знакомые менты шепнули, так что не обессудь, дорогой, если завтра ваше шествие закончится для вас вязаловом. И, соответственно, поездкой всех в автозаке до ближайшего отделения, – рассказывал Дорогин. Ведов вслушивался в его речь и пытался понять, что его смущает в этих словах. Ясно, что про Рябова – это врёт, угрожает. Но в том-то и дело, что в голосе Дорогина и нотки угрозы не было. Наоборот, абсолютное равнодушие, безразличие, на него это не было похоже. Будто и не Дорогин вовсе, а робот какой-то.
– И ещё хочу сказать, что для вас, если вас повяжут, это даже будет безопаснее, слышишь меня? А то мне тут ещё шепнули, что вас на этом шествии хотят прессануть!