Но про Амнисториум я помнил очень четко. И эти знания меня сейчас совершенно не радовали…
— Откуда знаешь это слово, каналья? — спросил я, отвешивая подзатыльник юному следопыту.
Сделал это на автомате, повинуясь замашкам феодала. Простой деревенский сопляк, пусть и ставший скаутом в Пустошах, не мог знать таких подробностей о бывшей империи. Явно от кого-то услышал.
— От Роны, — промычал парень, не делая попыток к сопротивлению.
— Какой еще Роны? Кто это? Ваша предводительница? — наращивая темп зачастил я вопросами. — Где она находится? И где другие твои приятели?
Вот этого делать не стоило. Услышав о своих товарищах, парень вдруг насупился, став удивительным образом похожим на упертого бычка и яростно засопел, упрямо сомкнув рот.
Ясно, предавать друзей не хочет. Переступил через страх и предпочел замолчать. Похвально-похвально.
— Сколько вас здесь? — осведомился я. — Шестеро? Пятеро? Четверо?
Не всегда нужно слышать ответ, достаточно проследить за реакцией, предлагая варианты. Простодушный крестьянский сынок не тянул на уровень лицедея, способного сохранять каменную неподвижность физиономии. Главное заметить нужные изменения.
— Трое?
Глаза вниз, скулы чуть порозовели, уголок рта заметно дернулся.
— Значит трое, — удовлетворенно протянул я.
Парень опять попытался освободиться. Пришлось придвинуться, демонстрируя обнаженный кинжал.
— Я тебя живьем на куски порежу, мерзавец. Понял меня? — как можно злее прошипел я.
Преклонение простолюдина перед благородным сословием еще толком не выветрилось из сознания бывшего землепашца. Он быстро опустил взор, стараясь не встречаться взглядом с разгневанным господином. Прибавить к этому происхождение лорда и в теории можно ожидать беспрекословного подчинения. Но нет. Паршивец глаз не поднимал, но и говорить тоже не стал.
Упертый малый. Черт…
— Как долго вы здесь? — продолжил я допрос, следя за невербальными реакциями пленника.
Благо тот имел довольно подвижное лицо, богатое на мимику. Окажись на его месте какой-нибудь сухарь, пришлось бы намного труднее.
— Две недели? Три? Месяц? Полтора?
На очередном варианте, подопытный опять заметно дернулся. Не совсем явно, но на указанный срок среагировал.
— Следовательно полтора месяца, — с ухмылкой резюмировал я.
Парень мучительно покраснел и принялся извиваться, по широкому лбу градом катились крупные капли пота. Его определенно не готовили к такому. Когда будут спрашивать, не ожидая ответа, а лишь внимательно вглядываясь в простодушное лицо.
— Я тебя наизнанку выверну и все равно все узнаю, — пообещал я мрачным тоном. — Все расскажешь. Так или иначе.