Добрые молодцы, оседлав друг друга, изображали конную битву, а женский состав подбадривал бойцов одобрительными выкриками, визгом и хохотом. С учетом того, что все были вусмерть бухие, выглядело зрелище довольно эпично.
Мешать не стал, пусть общаются. На правильном пути процесс коммуникации. Глянул чутка и направился к Инге.
Норвежке отвели покои не в пример скромнее моих – темную келейку, очень смахивающую на чулан. При ней обнаружилась сухонькая старушка в черном, со строгим иконописным лицом.
- Жива будет, княже... – сухо отрапортовала бабушка после поклона. – Что с ней сдеется, с волчицей варяжской...
И скрестив руки на груди, шагнула от узенькой кровати, на которой лежала Инге. Выглядела норвежка вполне живой, только была очень бледная и осунувшаяся.
- Бабка Секлетея, – дополнила Забава. – Знатная травница, слов на ветер не бросает. Если сказала – так и будет.
И неприязненно окинула взглядом норвежку. Впрочем, та ответила тем же, не с меньшей ненавистью.
- Как вы, графиня?
- Лучше, – коротко ответила Инге. – А я смотрю, вы уже обзавелись...
- Вам то что? – оборвал я ее.
- Да ничего... – норвежка скривилась. – Вы за долгом явились? Тогда пусть все выйдут.
И зло отвернулась.
- Сначала выздоравливайте, – бросил я и вышел из комнатки.
Тьфу ты... бабы они и есть бабы...
Ужинал вместе со всеми, под аккомпанемент седого как лунь слепого старика, тренькавшего на гуслях и вещавшего неожиданно густым басом былину о новгородском беспредельщике Ваське Буслаеве.
Личный состав снова упился, впрочем, так же, как и хозяева. Но я, в отличие от прочих, не злоупотреблял медами, желания не было. И вообще, свалил из-за стола раньше времени.
День закончился, как и положено, в постели. С Забавой. А с кем еще. Дева вошла во вкус и уже сама ластилась, без принуждения и стимулирования. Эх, ладная девица. По душе, пришлась. С собой ее забрать, что ли?
А утро началось с неприятностей. Но обо всем по порядку.
Проснулся с рассветом и, как всегда, собрался на утреннюю тренировку. Одеваться помогал уже Ванятка. Пацана успели приодеть: кое-какая одежка осталась от моих пажей, а все по размеру подогнал корабельный баталер Питер, обладавший многим талантами, в том числе и портняжным. Короткий шитый серебром жакет, шоссы, сапожки по колено с отворотами, перепоясан ремнем, на котором болтается нож, что я ему подарил, на голове беретка, а вихры подрезали по бургундской моде – так что парень выглядел вполне по-европейски. Ванятка неимоверно гордился обновками, правда европейские штаны-колготы ругал втихомолку нещадно, чем очень смешил Забаву.