– Ладно. Поняла, – тихо отвечаю я и хмурюсь.
Я-то понимаю, почему Холден не хочет пересекаться с Хантерами, а вот остальные не имеют ни малейшего понятия. Уилл не знает причин такого отторжения, и, уверена, близнецы тоже не догадываются, почему Холден стал себя так странно вести.
– Если все-таки захочешь с ними поговорить, не будь как скотина. Постарайся быть приветливым.
Отталкиваюсь от стойки и становлюсь перед ним.
– Это меньшее, что ты можешь сделать.
Холден коротко кивает, отодвигается от меня, бросает пустую банку в мусорное ведро, однако новую не берет. Я буравлю его взглядом, пока он не исчезает в ванной комнате. Вздохнув, тоже выбрасываю свою банку, хотя в ней плещется не меньше половины. И кого я пытаюсь впечатлить? Ухожу с кухни и присоединяюсь к остальным в гостиной, где в самом разгаре идет игра «Правда или действие». Уилл сегодня не пьет, но так бурно хохочет, что выглядит пьяным. Пробую поймать его взгляд, однако он сильно увлечен и не замечает моего появления. Я останавливаюсь на пороге и оглядываюсь вокруг. Кейли и Джесс хихикают между собой на дорогущем кожаном диване у стены напротив и тоже меня не видят. Потому решаю остаться у двери, а то еще втянут меня в игру. Наблюдаю, как Калеб из футбольной команды опустошает три стопки с алкоголем, как Оливия Винсент сознается, что они с Холденом вместе уединились после праздничного бала, как Уилл отплясывает самый чумовой танец, на который только способен.
Чьи-то крепкие руки обнимают меня сзади за талию и бедра, и я сдерживаю смешок. А потом напрягаюсь всем телом и задерживаю дыхание. Знаю, кто это, даже не оборачиваясь. Он опускает подбородок мне на плечо, касается губами нежного участка у меня под ухом и шепчет:
– Кенз.
По спине пробегает сладкая дрожь, я поворачиваюсь к нему и с облегчением восклицаю:
– Ну наконец-то!
Кажется, ждала его целую вечность и теперь безумно рада его появлению. От него приятно пахнет парфюмом, и он снова в своих любимых черных джинсах и сорочке небесно-голубого цвета в тон глазам. Верхние пуговицы расстегнуты, так что можно разглядеть родимое пятнышко на шее.
– Прости, мы чуток опоздали, – говорит он, робко пожимая плечами и красноречиво поглядывая на свою сестру. – Кое-кто слишком долго собирался.
Дэни легонько шлепает его по предплечью, качает головой и переводит взгляд на меня. Ее новая прическа – просто закачаешься: завитые пружинистые волны. Впервые за долгое время она накрасилась, однако не бронзовые скулы и не подведенные черным глаза украшают ее сегодня. Нет, дело в другом. Ее лицо озарено каким-то особым внутренним светом, а глаза сияют. Дэни счастлива – вот в чем истинная красота.