— Так, Катя, обслужи напоследок главный стол вместо Маши! — как ни в чем не бывало распорядился шеф.
— Я и сама в состоянии это сделать! — огрызнулась Маша, разозленная не на шутку его недавним поведением.
— Ты не в том виде, — ответил он, заставив ее вспомнить про оторванные пуговицы. А потом, приблизившись и понизив голос, поинтересовался: — О чем вы хоть говорили-то?
— О том, что шеф у меня гнилой, — ни секунды не колеблясь, сказала Маша.
Он резко и возмущенно вздохнул, но проглотил все слова, когда Маша у него на глазах демонстративно убрала в нагрудный кармашек визитку. И пошла переодеваться, поскольку шеф сам только что дал понять, что на сегодня ее рабочий день закончен.
Ушла Маша не сразу: пока переодевалась, медленно, осознавая произошедшее и запоздало испытывая нервную дрожь, ее коллеги тоже завершили свою рабочую смену. Все было подано, все обслужены. Теперь была очередь за посудомойкой и уборщицами, а набегавшиеся за этот вечер официанты наконец-то могли спокойно вздохнуть. В итоге, перед тем как идти домой, Маша задержалась, с ними в компании выпив по рюмочке. Сидя возле служебного входа, приоткрытого, чтобы впустить свежий воздух, кто на табуретках, а кто и на перевернутых ящиках, ребята тихо обсуждали сегодняшний случай.
— Ты не думай, Машка, если бы дело дошло до крайности, мы бы все-таки пришли тебе на выручку, — заверил ее один из коллег.
— Не сомневаюсь, — вздохнула Маша. — В таких случаях у нормальных людей порядочность часто перевешивает здравый смысл. Хорошо, что сегодня до этого не дошло. Хватит с меня и одного случая, когда Ваньку и избили так, что еле выкарабкался, и уволили.
На этой невеселой ноте Маша решила, что пора бы домой. Позвонила таксисту Антону. Он, как всегда, не заставил себя долго ждать.
— Привет, Маш, — кивнул он ей, когда она плюхнулась на сиденье. — Жаркая сегодня была ночка? Видок у тебя сегодня какой-то потрепанный.
— Да ты что! Этого только не хватало! — Маша достала из сумочки зеркальце. — Тоха, ты езжай потише, не тряси, ладненько? Мне надо лоск на себя навести, а то еще, неровен час, мама что-то заметит.
— Понял, — сочувственно сказал Антон, сбрасывая скорость.
Возле своего подъезда Маша постояла, по традиции провожая взглядом отъезжающего Антона. Потом непроизвольно перевела глаза на пустующие сейчас качели. Глеб! Теперь он ей был нужен. Чем скорее, тем лучше. Ведь о чем бы завтра ни пошел разговор у нее с Никифором Львовичем, а пойдет на эту встречу Маша не в последнюю очередь из-за него. Это же была прямая возможность хоть что-то разведать! Может, возможность и не слишком многообещающая, но все же. А может, и у самого Глеба будут какие-то пожелания, когда он узнает о том, что Маша отправляется, можно сказать, в самое логово врага? Надо попытаться вечером как-то с ним связаться. А пока — принять душ, перекусить и в кроватку, из которой никто не сможет окликнуть, чтобы сделать заказ!