– Вам помочь?
Йенсен покачал головой:
– Все в порядке. Мы сами справимся. Отправляйся спать. Сегодня мое дежурство, твоя очередь – завтра. – Он кивнул в сторону кухни и скривился. – Она все никак не может успокоиться, но это пройдет. Завтра начинаем в восемь часов. Договорились?
– Конечно, – сказал я.
– Приходи сюда завтракать. И послушай, Джек, надеюсь, тебе работа так же по душе, как я доволен тобой.
– Мне все очень нравится, – сказал я. – И я рад, что вы довольны. Ну ладно, если я не нужен, пойду-ка я спать.
Я прошел в свой флигель, разделся и забрался в постель. Я здорово устал, но голова была слишком ясной для сна. Невольно я продолжал думать о жене Йенсена – знал, что это плохо, но ничего не мог с собой поделать. Кровать стояла прямо у окна, и мне был хорошо виден весь жилой дом. Прошел еще час, заснуть все не удавалось, и тут я заметил, что в одном из окон дома зажегся свет.
Я увидел Лолу, стоявшую посредине комнаты. Она курила сигарету, затем, лениво двигаясь, потушила ее в пепельнице. Она вытащила заколку из волос, и густая темная копна упала ей на плечи. Я уже сидел на кровати, подавшись вперед и вглядываясь, – сердце вновь застучало, а дыхание участилось. От меня до нее было не больше тридцати ярдов. Она села на стул перед трюмо и начала расчесывать волосы. Лола занималась этим не меньше пяти минут, тщательно и не торопясь, а потом повернулась к кровати и сдернула покрывало. Она подошла к окну и стала расстегивать халат. Когда он распахнулся, Лола подняла руку и опустила жалюзи. Поскольку свет горел позади, ее силуэт был хорошо виден. Она сняла халат, бросила его на пол, и при виде очертаний ее обнаженного тела у меня перехватило дыхание.
Еще долго после того, как она погасила свет, я сидел у окна и смотрел на дом. Только когда у колонки остановился грузовик и из дома вышел Йенсен, я улегся в постель.
Этой ночью я так и не выспался.