Этим ярким майским утром Гирланд проснулся в начале одиннадцатого. Он просыпался медленно, постепенно, сопя от удовольствия, потягиваясь и зевая; затем, вспомнив, что у него есть дело, нехотя выбрался из-под простыни и побрел в ванную. Все еще только наполовину проснувшись, он машинально стал водить электробритвой по щекам.
Накануне у него был изматывающий вечер. Девушка, которая составила ему компанию, оказалась слишком энергичной. Гирланд был рад раннему уходу подруги и возможности провести ночь спокойно.
Под струей холодной воды сон наконец отступил, и Гирланд почувствовал себя превосходно. Надев рубашку и светло-голубые джинсы, он поспешил на кухню и с надеждой заглянул в холодильник.
Через несколько минут на сковороде шипели яйца и два толстых ломтя ветчины. Подоспел кофе, и Гирланд понял, что мир прекрасен.
После завтрака он убрал посуду в раковину и поставил на стол зеркало. Потом, закурив сигарету, нашел колоду карт и, сев перед зеркалом, начал тасовать.
Сегодня он приглашен на покер. Двое были профессиональными шулерами, остальные – дойными коровами. Гирланд не хотел оказаться в числе тех, кого доят.
Он давно не играл в покер по-настоящему и переживал, что утратил технику. Наблюдая в зеркало за своими руками, сдающими карты с невообразимой скоростью, он признал, что маневр с определением туза вниз колоды будет заметен наметанному глазу.
Гирланд продолжал тренироваться еще час, пока не добился удовлетворительного результата. Затем приступил к другому трюку, гораздо более сложному: сдача себе туза, короля и дамы под «стрит». Гирланд все еще отрабатывал его, когда зазвонил телефон.
Он отложил карты, поколебался, затем пересек комнату и взял трубку.
– Это ты, Гирланд? – спросил очень знакомый голос.
– Если это не я, то какой-то паскудник нацепил мои штаны.
– Я буду у тебя через десять минут… Жди.
Гирланд положил трубку, почесал кончик носа и нахмурился.
– Если я не ошибаюсь, – произнес он вслух, – это старый козел Дори.
Он оглядел свою большую гостиную. С тех пор как из Дори удалось вытянуть несколько тысяч долларов, в ней произошли разительные перемены к лучшему. Исчезли холщовые шезлонги. Теперь в комнате стояли глубокие мягкие кресла и большой диван, который высоко оценили его подружки. Но главным украшением был восхитительный бухарский ковер, его богатая расцветка придавала гостиной своеобразный колорит.
Бормоча себе под нос, Гирланд поставил зеркало на туалетный столик, выкинул окурки из пепельницы в мусорную корзину и убрал постель.