- Да, я распорядился...
- Что вы распорядились?.. Продолжайте вашу мысль... Или помочь вам?.. Извольте!.. Вы распорядились уничтожить заведенное на девушку дело... Так?., Это вы хотели сказать?..
- Совершенно верно, я приказал это сделать... Решил: зачем загромождать шкафы наших следственных органов всякой глупой писаниной?..
- А ведь было бы очень любопытно заглянуть в это дело! Как говорится, потянешь за конец ниточки - и весь клубочек обнаружится! Значит, нет сейчас в прокуратуре этого дела?
- Я приказал Алияру уничтожить его...
- Ах, вот как?!
- Да. Сказал: сожги эту чушь!.. Сказал: эта грязная клевета на невинную девушку только позорит наши следственные органы!
- Так-так, понятно, понятно!..- иронически протянул Гиясэддинов.- А что, если следователь Алияр будет утверждать совсем другое? Это вас не удивит?
Субханвердизаде несколько мгновений размышлял, затем твердо сказал:
- Нет, не удивит!
- Почему же?
- Ясно, Алияр будет изворачиваться, ловчить, лгать, сваливать, как говорится, с больной головы на здоровую. Он будет пытаться выгородить себя! А для этого есть только один путь: переложить свою вину на другого! Или я не прав?
Гиясэддинов, сохраняя серьезность, кивнул:
- Да, в ваших словах есть логика.
- Вот видите, даже вы согласны со мной! - обрадованно воскликнул Субханвердизаде.- Конечно, Алияр что-нибудь соврет, пытаясь выгородить и обелить себя!.. От такого человека можно всего ожидать, вы же это понимаете! Сам того не заметив, Субханвердизаде начал говорить Гиясэддинову "вы".- Тот, кто принимал участие в травле невинной девушки, способен на любую подлость!
Гиясэддинов выдвинул ящик стола, достал из него синенькую папку и положил перед Гашемом со словами:
- Это подлинник. А то, что вы сожгли у себя в кабинете в печке, было копией дела. Можете посмотреть, я разрешаю. Кстати, здесь есть ссылка и на вас, как на представителя вышестоящей инстанции, который настаивает на выдворении из города Рухсары Алиевой за "недостойное поведение".
Субханвердизаде оцепенел на мгновение. Выдержка окончательно изменила ему, он заревел:
- Льва хотите поймать в капкан?! Не вы-ы-ыйдет!..
Гиясэддинов заливисто, удовлетворенно рассмеялся, сказал негромко:
- На львов капканы не ставят. Они ставятся на волков!
Гашем ощутил непоборимый страх. Ему хотелось вскочить со стула и убежать из этой комнаты, от этого человека с суровым, проницательным взглядом. Но он понимал, что убежать ему не позволят...
- Я хочу задать вам еще один вопрос,- нарушил затянувшееся молчание Гиясэддинов.- Или, может, вы устали?