Корабль уже поднялся на значительную высоту, как вдруг от него отделился и рухнул вниз черный цилиндр. Муравьи бросились врассыпную, но тщетно – цилиндр достиг земли. Море огня поглотило амфитеатр и людей, разливаясь в сторону Шена. Тот не стал ждать и стремительно кинулся обратно в бункер.
– Варг, Лунные сожгли всех! Они… не люди… – тяжело дыша, он уставился на Варга и остальных. – Никого в живых не осталось. Я сейчас, прямо здесь, этого… пристрелю!
– Не смей!.. Не для того, пробирались в такую даль от Дома. Ною, живой нужен Лунный… Челнок улетел?
– Нет, завис и ждет своего… – Шен, ненавидяще, кивнул на фигуру в скафандре.
– Тогда и мы, ждем. Твари долго не задержатся. Пожар погаснет, поищем живых. Хоть кто-то, должен уцелеть?.. Расскажет нам, что произошло. Больше не будешь спрашивать, Шен, почему называю их «тварями»?
11000111111000001110110011100101111100101110101011101000.
Только сейчас, пытаясь восстановить для слоя Историков и слоя Просто Любопытных хронологию событий, полностью я уверен и справедливо полагаю, что даже самые великие ученые и знаменитейшие исследователи точно не ответят на мой вопрос: где и когда, случился первый случай Помутнений? Название это принял, только позже значительно, какой-то Сведущий, имеющий отношение скорее к медицине, чем какой-либо точной науке. Перед тем, как приступить к заметкам, я дотошно опросил всех, собрав, проверив и перепроверив, еще и тысячи мнений Опытных. Вы же помните самоуверенность профессоров и докторов из прошлого. На публике они любят умный вид делать, гладить бороду и головой вам кивать, но лишь время подходит к моменту, когда дать нужно ясный и четкий ответ, многие из них ссылаться начинают на нехватку времени, или на то, что заканчивали какую-то работу срочную и пока не успели приступить к поискам ответов на ваши вопросы, или, что им требуется, что-то важное еще посмотреть и пощупать.
Зато, отличаясь от Всеведущих ученых, если не умом, то хотя бы памятью человеческой, свое собственное, первое столкновение с Помутнениями, отчего-то запомнил я отчетливо, и вспоминал не раз и не два после того уже, как произошло ужасное то, что смело не только нашу, но и всех людей привычную жизнь, прежде тихую и спокойную, превратив в кошмар и фантасмагорию, не могу удержаться от пришедшего вдруг на ум слова-анахронизма. Ознакомившись дальше с моими заметками, впоследствии вы поймете, что озаглавить иначе, не повернется то, что называли мы языком. Ведь все знакомые, кто знал меня с раннего детства, включая покойных родственников, сейчас дружно посмеялись бы надо мной, если бы назвал я не заметками их, а как-то более высокопарно, например, воспоминаниями или мемуарами. Хотя, признаться честно, и думал об этом все время, пока создавал.