Туго повязанная вкруг лица белым платком, в белой кофточке, нарядная, она посмеивалась черными веселыми глазами, румяная и лихая, держа вилы наперевес — точно штыком поигрывала. И Юрка вдруг подумал, не она ли уговорила Свиридова уйти со скирда. «Ну и ладно, — смирился он, — когда-никогда придется встренуться».
И опять, не доверяя Суворову, сам точненько сдвинул волокушей несколько копен в основание стога. Бывает, копны лягут неровно, неплотно, криво, растрепанно — этого он допустить не мог. Потом Суворов пересел на волокушу, а Юрка — на трактор со стрелой, заработал рычагами.
В день клали обычно два-три стога — двадцать четыре тонны соломы за восемь часов. Иногда большие возводили, иногда по десять — пятнадцать тонн. Клали на глазок, а потом уже приезжали стог обмерять, начисляли тонны.
Юрка все время ждал, что обмерять приедет Женька, и это мешало ему. Но так или иначе, до обеда заложили стожок у леса и переехали ближе к деревне.
Теперь уже Саша Суворов, пятясь к волокуше, глядя назад через плечо, сворачивал шею, сдвигал копны к месту, где решили поставить стог. Юрка и Алевтина следили и были довольны. Неловкость Юркина миновала, они с Алевтиной даже перебрасывались словечком-другим — относительно Саши, конечно.
— Это ты его хорошо накажешь теперь! — кричала Алевтина. — Подвигайся-ка так день цельный. Да и заработает ме́не!
— На много ли?
— Ну все-таки: шесть или пять рублей — разница?
Суворову скучно, когда один человек на стогу. («Вот и стоишь — ждешь, когда он разровняет!») Юрке скучать не приходилось. Он толчками, тряско двигался по изъезженной тракторами, приплюснутой стерне, блестевшей и сиявшей в вечернем солнце, — лаково лоснились колеи. Опустив стрелу, объезжал стог, поворачивался к нему стрелой и, пустив вилы, поддевал сдвинутую Сашей к основанию копну. Вонзался плотно, подавался назад и поднимал стрелу с копной на мощных вилах. Пыльная труха висела в воздухе.
— Во, четверть воза! — кричала Алевтина, только на минуту отворачивая лицо.
Вилами разравнивала, растрясала она солому. Солома обвисала клочьями, лишние охапки сваливались. И опять — рычаг гидравлики на себя, скорость, задний ход, газ и снова гидравлику — и вилы с новой копной, взмыв над стогом, шмякают солому вправо, влево или сдвигают решеткой в середину. В середину обязательно — сначала по бокам, потом в середину. Так и елозил Юрка на тракторе вокруг стога, подхватывал копешки с разных сторон, а Суворов наловчился, тягал все быстрей и быстрей.
Солома овсяная мягкая, вся на корм пойдет. Пшеничную — ту запаривают, сдабривают патокой, прибавляют в нее концентраты и тогда уже кормят скот. А то еще соломой бурты картошки покрывают на зиму, засыпая сверху землей. В новом году картошку собирались в картофелехранилище положить.