– Это совсем другое, – замечает Эй-Джей.
Ловлю себя на том, что пристально смотрю ему в глаза.
– А ты всегда говоришь то, что думаешь?
– Стараюсь, – пожимая плечами, отвечает он. – Мне важно понимать, в каких я отношениях с окружающими, поэтому стараюсь делать так, чтобы и они понимали, что я о них думаю. Я не стремлюсь кого-то обидеть или унизить и не вижу причин притворяться. На это уходит немало сил.
Еще бы. Об этом я знаю не понаслышке.
Эй-Джей снимает шнурок с ключом и надевает мне на шею. Его пальцы пробегают по моим плечам, а ключ тихонько звенит, стукнувшись о пуговицу на моей блузке.
– А так разве можно? – спрашиваю я, скользя пальцами по острым выступам и изгибам ключа.
– Разумеется. Ключ принадлежит всему нашему обществу. А я всего-навсего отвечаю за дверь.
Мысль о том, чтобы остаться здесь одной, вызывает у меня тревогу. А если электричество отключат? Или вентиляция перестанет работать? Меня кто-нибудь вызволит?
– А еще у кого-нибудь есть ключ?
– У мистера Бартлета. Он приходит сюда несколько раз в месяц – выносит мусор, пылесосит, все такое.
– У уборщика? Так он знает об этом месте?
– Мистер Б. работает здесь уже двадцать лет. Он знает про все и про всех. Но никому не выдает нашу тайну.
Вновь скольжу пальцами по ключу. Честно сказать, мне совсем не хочется, чтобы Эй-Джей уходил, и в то же время не терпится остаться наедине со всеми этими стихами и найти текст его песни.
– Пойду я, ладно? – говорит он. А потом, к моему удивлению, шагает ко мне, а не отступает назад. Тут же вспоминаю, какой же он на самом деле высокий – мне даже приходится слегка приподнять голову, чтобы видеть его глаза. За последний месяц я очень много о нем думаю, но только сейчас у меня появилась возможность внимательно его рассмотреть.
Он вовсе не красавчик, в отличие от Брэндона и других парней, на которых я западала. Но никто из них не пробуждал во мне таких чувств, как Эй-Джей сейчас.
Меня привлекает в нем абсолютно все. Его поза, такая уверенная и спокойная. Непринужденность, с которой он сегодня со мной общается, – благодаря ей я начинаю чувствовать, что я тут и впрямь не чужая. То, с какой восхитительной искренностью он исполнял ту самую песню.
– Можешь оставаться здесь, сколько захочешь. Почитай стихи на стенах – эта коллекция набралась за целое десятилетие, и к ней приложила руку сотня авторов. Познакомься со всеми ними. А потом сочини что-нибудь свое.
– Хорошо, – шепотом отзываюсь я. Выражение лица у Эй-Джея ласковое и доброе, а когда он упоминает о комнате и рассказывает, как мне стать ее частью, его глаза сияют.