Остаются, во-первых, «честные» властолюбцы, а во-вторых, прагматики без принципов, готовые поступиться самолюбием и комфортом, чтобы заработать.
Первые не только плохие менеджеры — они апологеты кризисов. Для них чем хуже в стране, чем чрезвычайнее положение, тем больше объем власти. Они хотят жить в осажденной крепости, их любимый бюджет — оборонный, а единственный метод управления — запрещать и сажать.
Вторые ненамного приятнее, но эффективнее в управлении (надо же придумать, как украсть), заинтересованы в общем росте и развитии (в бедной недовольной стране меньше можно заработать), хотят договариваться и «создавать условия». «Ворюги милей, чем кровопийцы».
Что будет, если борьба с коррупцией перестанет быть декоративной и существенно сместит баланс в пользу чистых властолюбцев?
Будут контратаки коррупционеров и попытки обвинять в коррупции всех вокруг. Процесс парализует ведомства, перегрузит следственные органы, СМИ, будет отвлекать от других проблем, создавая общую атмосферу паранойи. Под видом борьбы с коррупцией начнется фабрикация дел, расправа с неугодными, банальная борьба за место во власти, отъем бизнеса. В коррупции уже сегодня стали обвинять оппозиционеров. Процесс Навального тоже о коррупции! На фоне победы над несколькими коррупционерами множество бизнесменов и чиновников пострадают и, возможно, сядут в результате сфабрикованных (и несфабрикованных — коррупции-то очень много!) дел. Это ударит по экономике и управляемости страны больше, чем бьет коррупция.
Мы получим (еще!) на порядок менее эффективную власть. Страх ответственности (а вдруг обвинят!) возрастет, а мотивация что-либо делать не по распоряжению сверху (да и по распоряжению тоже) исчезнет совсем. Страна будет сориентирована на инициированные на олимпе мегапроекты — с сомнительной рациональностью зато масштабные и пригодные для торжественного рапорта. Основой политики станет борьба с несуществующими врагами. «Карго-культ» охватит всех и везде.
Коррупция же останется. Самые жесткие режимы — самые коррумпированные. Она централизуется, станет «правом своих», и размер «налога» вырастет — надо же окупать возросшую опасность! Исчезнет «рентная» коррупция. Брать будут как в последний раз. А конкуренция (и значит, качество) на государственных подрядах принципиально снизится: если сегодня коррупционер за взятку все-таки может допустить к подряду лучшего исполнителя, то в рамках масштабной борьбы с коррупцией брать можно будет только «у своих», которые точно не сдадут. Клановость и семейственность расцветут так, что сегодняшние реалии покажутся свободным рынком.