— Верните Лархарру, — сказала я. — И вы вернете своего сына.
Улыбка скользнула по его губам прощальной тенью и исчезла.
— Долго репетировали эту речь, эсса Ладэ?
— Часа три, — сказала я. — Но та, которую репетировала, все равно не пригодилась.
— Вот как. — Иртхан усмехнулся. — И о чем же вы хотели говорить изначально?
— Там было очень много пафоса, и больше половины я уже не помню. Я здорово переволновалась, если вы понимаете, о чем я.
— По вам не скажешь, что вы вообще волновались, — заметил иртхан.
Я пожала плечами, потому что под костюмом взмокла до последней ниточки. Кажется, по возвращении в отель этот костюм придется выжимать, но почувствовала это я только сейчас. После его слов.
И застыла.
За время молчания, которое Гранхарсен то ли нарочно выдерживал, то ли просто всерьез задумался, я успела изучить обстановку начальственного кабинета — стеллажи с наградами, голограммы благодарностей в рамках. Плотно прикрытые жалюзи солнце пыталось разогреть, но они только отливали серебристо-стальным блеском.
— Пожалуй, я с вами соглашусь, эсса Ладэ, — произнес отец Гроу.
Согласится?
Согласится?!
Это значит, что…
— Проблему в Лархарре можно решить одним звонком.
Сердце чудом не выскочило через макушку.
— И вы его сделаете?
— Сделаю. Если вы сделаете кое-что для меня.
— Я?! — Теперь уже мои брови чуть не выскочили со лба.
— Вы, эсса Ладэ. Вы должны расстаться с моим сыном.
А больше вы ничего не хотите?
К счастью, вслух я этого не спросила, точнее, спросила, но немного иначе:
— То есть вы предлагаете мне отказаться от наших с Джерманом отношений, а взамен позволите провести съемки в Лархарре?
— Именно так.
Да пошли вы.
Именно так.
Именно так и стоило сказать, вместо этого я отодвинулась и поднялась.
— Мне казалось, мы с вами друг друга поняли, местр Гранхарсен.
Он поднялся следом, и даже любезно подобранные Леоной каблуки не спасли: иртхан возвышался надо мной во весь свой могучий фервернский рост.
— Мне тоже так казалось, эсса Ладэ. А еще вы казались мне весьма здравомыслящей особой.
— Ой, ну это вам точно показалось. — Я махнула рукой. — Спросите у кого угодно, это не самая сильная моя сторона.
Наверное, я рехнулась, потому что действительно развернулась, чтобы уйти. Внутри меня рушилось все, что только могло: вся эта поездка, разговор с Гайером, данное ему и себе обещание, съемки в Лархарре. Рушилось, потому что я не захотела отказаться от Гроу и…
Я дошла до двери в какой-то странной прострации и уже потянулась к ручке, когда из-за спины донеслось:
— Подождите.
Я замерла.
И медленно обернулась.
— Чего? — уточнила я. — Новых деловых предложений в стиле последнего?