Выйдя на улицу, Томас замер — его словно окатило кипятком из пожарного брандспойта — так было жарко. На небе ни самого захудалого облачка — синь да синь. Исподлобья посмотрел вокруг. Духота. Парилка. Полупустые улицы, раскаленные крыши, медленно едущие машины, бредущие, словно привидения, прохожие. Дворняги, валяющиеся в тени акаций, языки высунули. Яркие алые пятна невольно притягивают взгляд, но стоит внимательней к ним присмотреться, и тут же становятся видны черные влажные от собачьей слюны грязные желтые клыки.
Отвел глаза в сторону. Томас не любил собак...
Сейчас до двенадцати ещё два часа, а что будет твориться в полдень? Томас подумал, а не устроить ли ему перерыв? День только начался — куда спешить? Можно сходить домой, принять душ, попить чайку, посмотреть телевизор... Он, конечно, понимал, что просто ищет повод, чтобы не видеться с этой... Кто там у нас на сегодня... Стихоплетчицей. И от этого знания у него внутри, словно проснулся мерзкий гном, который стал бурчать, мол, зачем ты только взялся за этот цирк святош? Учебник по прикладной ангелологии собрался писать, что ли? Она же страшная, — шипел носатый карлик, — ты же знаешь, что все бабы-токари с прибабахом. Это насколько надо себя не любить, чтобы свою жизнь посвятить железякам? Они ненавидят своё ремесло так, что и золотари позавидуют тому запредельному градусу злобы и люти, клокочущей в их усохших душонках. Когда токари утром просыпаясь продирают глаза, их тут же начинает корежить от того, что придется тащиться на работу. В глазах этих бедняг по утрам отражается вся скорбь мира, и никакой художник не в силах выразить их беспримерную тоску. Вот хорошо быть, например, библиотекарем... Хотя... Если поразмыслить... Вот сидит такая вся серая чистенькая на берегу океана мудрости человечества, держа в своей памяти пуды прочитанных книг, при этом получая за свои знания медные гроши. Не в машинном масле, и стальная стружка не залетит за лиф; не надо точить столько-то деталей в смену, а потом ругаться с мастером, но счастлива ли она, довольна ли жизнью? Скорее всего, ей ежеминутно-ежедневно-ежегодично приходится отбиваться от отравляющего жизнь вопроса: «Если ты такая умная, почему до сих пор не заработала миллион долларов, не защитила диссертацию илине продала крутому издательству роман-бестселлер?». Токари — это скульпторы по металлу, но их профессиональным навыкам чуждо рождение штучных произведений искусства. Призвание токаря состоит в монотонном тиражировании однотипных болтов, гаек, всевозможных болванок. Где здесь, в грязном пропахшем машинным маслом цеху, скажите на милость, место для поэзии? Может ли одетая в спецовку муза расправить перепачканные мазутом крылья между грязных станков?