— Из города ни ногой. Тебе повезло, что я спешу, но наш разговор ещё не закончился. Местный?
— Да, — ответил гость. — Раньше на Шанхае жил.
— Шо? На Шанхае? Ты откуда вылупился, огрызок? Шанхая нет уже лет двадцать. Как звать?
— Томас. Я давно здесь не был.
— Лучше бы ты, гад, и не появлялся. Мобила есть?
— Да.
Рома чуть помедлив, достал из кармана трубку.
— Диктуй.
Томас по памяти назвал номер. Смехов его набрал и дождался, пока в кармане брюк водителя «запорожца» не запиликала всем знакомая мелодия «нокии».
— Будь на трубе. Третий раз повторяю — из города ни ногой. Даже не представляешь, как ты меня расстроил. А кто меня...
Томас кивнул. Именно в этот миг глаза Хлебореза встали на место и Рома, наконец, смог внимательней рассмотрел того, кто смел его расстроить. Перед ним стоял высокий — ниже, чем он, но всё же... — худощавый, светловолосый мужчина за тридцать. Лица из-за платка не было видно — только блестели зеленые глаза. Рома мог поклясться, что Томас смотрел не испугано, а наоборот, почти весело, с любопытством.
Томас и Хлеборез могли ещё долго играть в гляделки, но тут отозвался водитель «Опеля».
— А нам с вами когда встретиться?
Роман нехотя повернулся, и все увидели, как изменилось его лицо. Выползла улыбочка, пухлые щечки округлились.
— Я, — Роман. Меня все тут знают, поэтому все решим полюбовно.
Смехов подал свою визитную карточку.
— Вот координаты. Позвоните в понедельник, я с ребятами договорюсь о ремонте. Все сделают на ять. Будет лучше, чем было. В конторе на телефоне сидит обезьянка. Если надо, ответит, где я, и что я.
Водитель «Опеля» принял визитку. Посмотрев на свою машину, он покачал головой: если сравнивать с Осликом, могло быть и хуже... Достав из кармана брюк портмоне, вытащил из него свою карточку. Подавая её, сказал:
— Тут мой телефон. Думаю, через неделю мы забудем об этом недоразумении.
— Это я гарантирую, — ответил Рома, пряча вздох облегчения. — Виноват, за рулем осторожней надо... — покосился на бумажку, где под именем был отпечатан крест. — ...Василий Краснофф... Батюшка что ли?
— Не батюшка — пастор.
Брови Ромы полезли вверх.
— Впервые вижу на улице попа, вот так без рясы, в джинсах и футболке.
Водитель «Опеля», сложив платок которым вытирал текущую из носа кровь, ответил с усмешкой:
— У нас другая вера, сын мой. Мы рясу не носим.
Рома спорить не стал.
— Ладно, потом поговорим, и за жисть, и за все дела...
Не поворачивая головы, обращаясь к водителю «запорожца», Смехов добавил:
— А тебе, худой, желаю до завтра не болеть. Я тебе, так сказать, подписку о невыезде вручил. Понял?