Обитатель камеры лежал, свернувшись калачиком, на деревянной скамье и тихо стонал.
– Спасибо, сержант, – сказал Инш. – Мы с ним немного побеседуем.
– О'кей. – Сержант попятился из камеры, мигнул Логану. – Дайте мне знать, если этот Мухаммед Али будет доставлять вам неприятности.
Дверь камеры захлопнулась с тяжелым стуком, Инш опустился на скамью рядом со скрючившейся фигурой.
– Мистер Стрикен? Или вас можно называть Мартин?
Фигура задвигалась.
– Мартин? Вы знаете, почему вы здесь? – Голос Инша был мягким и дружелюбным, совсем не похожим на его обычный тон, каким Инш разговаривал с другими подследственными.
Мартин Стрикен медленно поднялся и сел на скамье, спустив ноги. Носки оставили на линолеуме влажные следы. У него отняли шнурки, брючный ремень, все, что могло быть опасным. Он был громадный – не жирный, просто очень крупный: большие руки, ноги, ладони, челюсть… Логан замер, взглянув на покрытое оспинами лицо. Теперь он вспомнил, почему ему было знакомо имя Мартин Стрикен: это был тот самый дрочила из женской раздевалки, которого констебль Ватсон сопровождала на судебные заседания и которого он подвозил до тюрьмы Крейгинчиз. Стрикен также давал показания по делу Джеральда Кливера.
Совсем не удивительно, что он долбанул в нос Скользкого Сэнди.
– Они его отпустили, – не то проговорил, не то прошептал Стрикен.
– Знаю, что отпустили, Мартин, – сказал Инш. – Знаю. Они не должны были этого делать, но сделали.
– Они его выпустили из-за него.
Инш кивнул:
– И поэтому ты ударил мистера Моир-Факерсона?
Еле слышное бормотание.
– Мартин, я напишу небольшое заявление, и тебе нужно будет его подписать. Хорошо?
– Они дали ему уйти.
Очень аккуратно Инш расспросил Мартина Стрикена обо всех событиях дня, с особым удовольствием выслушивая ответы, касающиеся нападения. Приказал Логану записать все на тарабарском полицейском языке. Конечно же, это было признание вины, но Инш приложил громадные усилия, чтобы дело выглядело так, будто во всем виноват был сам Змеюка Сэнди. А все так и было. Мартин расписался, и Инш его отпустил.
– Тебе есть куда идти? – спросил Логан, провожая парня к выходу.
– Я живу с матерью, – ответил Мартин Стрикен. – В суде сказали, что это обязательно, пока хожу на общественные работы. – Его плечи опустились еще ниже.
Инш похлопал его по спине:
– Там еще дождь идет. Хочешь, скажу патрульным, чтобы подбросили тебя до дома?
Мартин Стрикен вздрогнул:
– Она сказала, что убьет меня, если еще раз увидит рядом с домом полицейскую машину.
– Хорошо. Как хочешь. – Инш протянул руку, и его ладонь почти исчезла в громадной лапе Мартина Стрикена. – Да, Мартин, – добавил инспектор, заглянув в грустные глаза парня, – спасибо тебе.