– Лазарь, – сказала инспектор Стил, и ее голос тут же потонул в облаке табачного дыма. – Как дела, Лазарь? Тебя еще не назначили шефом полиции?
Он не должен был подсаживаться. Ни при каких обстоятельствах. Надо было выйти, купить пиццу в забегаловке через дорогу и топать домой. С некоторой бравадой в голосе он ответил:
– Нет еще. Может быть, в понедельник.
– В понедельник? – Стил захохотала, раскачиваясь взад и вперед, осыпая пеплом сигареты обтянутую униформой грудь констебля, освободившего место Логану. – Может быть, в понедельник. Ну, просто цены нет… – Она взглянула на заставленный стаканами стол и нахмурилась. – Выпьем! – прибавила она, доставая из внутреннего кармана потертый кожаный бумажник и протягивая его обсыпанному пеплом детективу. – Констебль, закажите на всех. Здесь люди умирают от жажды!
– Слушаюсь.
– Виски для всех! – объявила детектив-инспектор Стил, хлопнув ладонью по столу. – Двойной!
Детектив пошел к стойке бара, унося бумажник инспектора.
Та наклонилась к Логану.
– Только между нами, – сказала она заговорщицким шепотом. – Мне кажется, он здорово набрался. – Она выпрямилась и радостно улыбнулась Логану. – После того, как Иншу настучали по заднице за пантомиму с Труповозом, и после того, как выпустили на свободу Кливера, одна из инспекторских должностей точно освободится!
Логан не нашелся, что на это ответить. Стил ответа не ждала и внезапно погрустнела.
– Прости, Лазарь. – Она бросила окурок на пол и придавила каблуком. – День был дерьмовый.
– Это не ваша вина, что они выпустили Кливера на свободу. Если уж кого и обвинять, так Шипящего Сида.
– Давай за это выпьем! – сказала она и одним глотком выпила двойную порцию виски.
Детектив, сидевший за столом с другой стороны, внимательно посмотрел на экран телевизора, висевшего на стене, и громко сказал:
– Началось!
Логан и инспектор Стил повернулись: на экране пошла заставка местных новостей, и уровень шума в пабе значительно понизился. И каждый закончивший смену полицейский, находившийся здесь, обратил лицо к телевизионному экрану.
Малопривлекательная дамочка что-то серьезно говорила в камеру из-за своего нового рабочего стола. Звук был выключен, и то, что она говорила, слышно не было. Потом над ее левым плечом появилось фото Джеральда Кливера. Потом пошла картинка с видом здания абердинского суда. Толпа поднимала кверху плакаты, и внезапно в камеру крупным планом попало лицо женщины лет сорока пяти, с гордостью сжимавшей в руках плакат с надписью: «СМЕРТЬ ПОДОНКУ-ПЕДОФИЛУ!!!» Секунд пятнадцать она что-то злобно произносила в камеру, обнажая в крике десны, ее слов не было слышно, а потом появилась еще одна картинка: здание суда, снятое со стороны толпы. Открывались громадные стеклянные двери.