Надо мной раздается какой-то звук. Пигрит, которому явно стоит большого усилия нырнуть ко мне, машет рукой. Ласты уносят его вперед. Я вспоминаю о перепонках, про которые было написано в мамином дневнике. Наверно, с ними я плавала бы еще быстрее? Но сейчас мне и без них хорошо, я легко догоняю Пигрита.
Морское дно уходит резко вниз. Я ухожу на глубину, так глубоко Пигриту не нырнуть. То здесь, то там из песка высовываются какие-то похожие на червей существа, которые моментально скрываются в своих норах, стоит мне приблизиться к ним. Может быть, это морские угри. Я, правда, не знаю, водятся ли морские угри у берегов Австралии. На уроке про каждую рыбу говорилось «раньше обитала там-то и там-то, сегодня встречается там-то и там-то», потому что климат за последние сто лет сильно изменился практически на всей планете, иногда самым неожиданным образом.
Я хочу всплыть ближе к поверхности. Это нелегко, по ощущениям как подниматься по лестнице. Всё из-за того, что во мне столько воды и я от нее такая тяжелая. Но тут я обнаруживаю, что могу создавать пузырь воздуха не только во рту, но и внутри грудной клетки. Движение похоже на зевок, только глубже. Стоит воздуху оказаться у меня в груди, как я сама начинаю подниматься вверх, без всяких усилий, легко и изящно.
Мне хочется кричать от восторга.
Зачем мне вообще возвращаться на сушу? Я еще пару раз пробую фокус с пузырем воздуха в груди, всё получается практически само по себе. Мое тело умеет это на уровне инстинктов, стоит мне только дать команду. Я чувствую себя дома, под защитой этого мира. Сила тяготения будто бы потеряла власть надо мной. Теперь стоит мне только захотеть – и я парю, невесомо, без усилий, как во сне.
Мы приближаемся к Развалине. Она выныривает перед нами из густой синевы, как тень, как огромная уродливая скала, и всё же сразу видно, что это что-то другое. Что-то техническое. Огромное сооружение, созданное человеческими руками, попавшее здесь в беду и так и оставленное разрушаться на дне.
Судно «Прогресс» налетело на риф и легло на борт. Киль смотрит в сторону берега, рубка – в океан. Интереснее всего оплыть его вокруг: тогда можно увидеть пугающие дыры бассейнов на палубах, крепления для спасательных шлюпок, остатки некогда элегантно изогнутых лестниц. Мне этот вид знаком только по фотографиям, и, когда я сейчас смотрю на корабль в его нынешнем состоянии, мне становится ясно, что это были очень старые снимки. Весь металл, находящийся под водой, давно населен кораллами самых разных цветов и форм. Стайка большеглазов беспокойно снует передо мной туда-сюда, пока я в изумлении приближаюсь к Развалине. Кажется, будто они охраняют один из многочисленных иллюминаторов рубки.