просил у них!
Мой отец протянул руку.
— Лука…
Но я слишком далеко зашел. Рев боли разорвал мое горло. Подойдя к столу, я взялся
за край обеими руками и перевернул его на бок.
— Лука! — крикнула Киса, но я уже начала метаться, чувство предательства
заставляло меня сходить с ума.
Мои ноги стучали по полу, я проводил руками по волосам.
— В течение нескольких месяцев вы говорили мне, что не знаете, черт возьми!
Мой отец вскочил на ноги, и я повернулся, чтобы посмотреть ему в лицо.
— Я убил его! Я, бл*дь, убил его! — Я протянул руки к отцу. — Этими гребаными
руками. Я убил его. Я убил его…
— Чтобы спасти меня, — прервала Киса. Мои глаза сразу же уставились на нее. Я
вышел вперед, и Кирилл встал со своего места. Он подошел к Кисе, словно не хотел, чтобы я приближался к его дочери. Это только больше разозлило меня. Киса кивнула
своему отцу, и он отступил.
Киса потянулась, чтобы обхватить мое лицо. Мое твердое тело расслабилось, когда
ладонь моей жены соединилась с моей горячей кожей.
— Спокойно, детка. Слушай своего папу.
Киса провела пальцами по волосам. Мои глаза зажмурились, пока я медленно и
ровно вдыхал ртом.
Когда мои глаза снова открылись, Киса посмотрела на напряженное лицо моего
отца, затем снова на меня.
— Лука. 362. Он был Костава.
Густая пелена затуманила мой разум, когда она произнесла эти слова. Костава? Я
понятия не имел, что это значит, кто это был. Имя ничего не значит для меня.
Лоб Кисы опустился на мой.
— Лука…
— Я не понимаю… — прошептал я. Моя голова начала болеть от попыток
вспомнить что-нибудь, хоть что-то, об этом, бл*дь, имени.
— Ты не понимаешь? — спросила Киса, ее голубые глаза блестели от беспокойства.
— Я не понимаю, почему он был Кос… Кос…
— Костава, — продолжила она.
Я кивнул головой.
— Костава — это плохо. — Я посмотрел вниз, пытаясь вспомнить. — Я не помню, почему это плохо.
Мой живот напрягся от гнева. Я знал, что должен был знать это, но воспоминаний об
этом не было.
— Я должен это знать, верно, Solnyshko? — спросил я у Кисы.
— Твои воспоминания все еще не вернулись к тебе. — Киса погладила меня по
волосам. — Не волнуйся. Мы можем объяснить. Мы можем рассказать тебе историю
семьи, которая была потеряна.
Я кивнул, чувствуя, как по моей горячей коже бегает миллион иголок. Я посмотрел
на своего отца и увидел его муку. Когда я снова встретился с Кисой, ее голубые глаза
искали мои. Я поднял руку и прикоснулся к ее лицу.
— Скажи мне, — попросил я, — расскажи мне о нем, пожалуйста…