«Волк», подпрыгивая через развалившиеся бордюры и тележки супермаркета, умершего вместе с торговым центром слева, рванул следом. Его брат, длинный и широкий «Грейт-Уолл», украшенный отбойником, снятым с дорожного грейдера и наваренным на новую раму, скрежетал защитой на повороте, украшенном черными кривыми следами после Зуба.
«Ласточка», раскидывая листья, ветки, проржавевшие остатки байков, вечно живой пластик и почти рассыпавшиеся человечьи останки, неслась вперед. На прямой Зуб надеялся выиграть время, скинуть с хвоста Воронов и не попасть под точные выстрелы с «медведя», ревущего по пятам меньших собратьев.
За ним шел самый настоящий «фред», тягач «Фрейтлайнер» годов девяностых, найденный рейдерами на древней штрафстоянке. Машина без электроники, простая и надежная, как кувалда. Еще круче она стала после установленной платформы с безоткатками, переносимыми стрелками с борта на борт. Реактивные гранатометы, удерживаемые паучьими станками, сделанные мастерами завода «Металлург», плевались снарядами, начиненными самопальной взрывчаткой куда как хорошо. Здесь, на ровном отрезке от улицы Димитрова, становящейся все ближе, и до Ташкентской, где гордо торчала уцелевшая угловатая башня высотки, «ласточка» и сам Зуб стали лакомой мишенью.
Бензонасос хлебал горючку как заведенный. Движок ровно гудел, набирая обороты. Зуб включил последнюю передачу, косясь в крохотное боковое зеркало, и стиснул зубы. «Медведь» уже развернулся бортом, выставив наружу три толстых ствола и суетящихся рейдеров. «Волки», не желая попасть под снаряды, сбросили скорость и жались к заросшим тротуарам.
«Ласточка», чуть всплакнув металлом, сотворила петлю, тут же выравнявшись влево, и снова закладывая кривую. Зуб, сам того не понимая, кричал без остановки, чувствуя смерть, горячую и рыщущую провалами стволов за спиной.
Рокот выстрела пришел одновременно с раскрывшимся рыже-черным цветком сбоку. «Скорая», двадцать два года простоявшая на обочине, вросшая в землю и почти незаметная за густым плющом, разлетелась в стороны, мигом занявшись сухостоем, пролезшим и внутрь.
Зуб совершил еще один вираж, добравшись до рейсового автобуса и очень желая спрятаться за ним. Сейчас будут бить в два ствола, пока перезаряжают третий граник. Это он понимал хорошо, помня о постоянных учениях, проводимых Девил. Знать бы, что такое случится, он бы ей… э-э-х!
Вторая граната прошила тонкий корпус турецкого «неоплана», клюнула насупившуюся морду пожарного Зила, разорвалась осколками и огненным шаром. Пламя мазнуло нос «ласточки», опало, Зуб крутнул вправо, всем собой, даже жопой, понимая, куда влепится третий выстрел. И угадал, пролетев перекресток с Димитрова, любуясь распустившейся красной астрой разрыва в бывшем свадебном лимузине.