Она не привыкла к длительным разговорам, поэтому, коротко изложив суть дела, умолкает.
- А ваш муж, конечно же, был коллегой Сеймура... - решаюсь я рискнуть еще.
На этот раз она молчит, словно размышляя, не слишком ли откровенна со мной.
- ...имею в виду - социолог, - уточняю я.
- Не будем вдаваться в детали, - предлагает дама.
- Это не детали. Ведь вы ради работы разорвали брак...
- Я разорвала брак ради своей свободы.
- О какой свободе можно говорить при такой работе!
- Любая работа - это всегда зависимость, Альбер. Свобода - лишь пауза между двумя рабочими днями, и я, чтоб вы знали, хочу сама распоряжаться этой паузой.
- Все-таки вы увлечены своей профессией.
Она не отвечает.
- Спущусь в "Дионисус" выпить кофе, - говорю я. - В нашей гостинице отвратительный кофе.
Кофе в "Европе" в самом деле готовят по старой немецкой привычке: как можно больше цикория и меньше кофе.
- Да, да, идите, - соглашается Мод. - Я тоже скоро приду. У меня телефонный разговор.
Последнее время Мод чаще доверяла мне, это очень легко объяснить, учитывая то, что мой бельгийский паспорт был у нее в сумочке, а об австрийском она даже не подозревала.
Ресторанчик "Дионисус" является составной частью ансамбля музея римского искусства, что прилепился у кафедрального собора. Заведение имеет вполне современный вид: большой параллелепипед из стекла и алюминия, из окон которого виден и фасад нашей гостиницы. Устраиваюсь около одного из окон; ресторан почти пустой - уже не утро и еще не обед, поэтому официантка сразу же приносит мне заказанный кофе.
Да, фасад гостиницы видно отлично, даже окно моей комнаты - третье слева на втором этаже: занавески на окне подняты, и я могу увидеть кое-что в комнате, а именно - большое подвижное синее пятно цвета туалета уважаемой Мод. Это такое, значит, доверие! Хорошо, что я вовремя преодолел легкомысленное стремление спрятать свой австрийский паспорт в гостинице.
Дама появляется в "Дионисусе" через четверть часа.
- Вы, кажется, сегодня в хорошем настроении? - спрашиваю я.
- Разумеется, сегодня воскресенье, - говорит она. - Даже по Библии, воскресенье - день безделья.
- В нашем календаре последнее время все дни воскресенья.
- В таком случае что вы скажете про обед у "Лавальер" вместе с Дейзи и Эрихом?
- Эти вопросы решаете вы. Кстати, кто такая Дейзи?
Она молчит, поэтому я снова спрашиваю:
- А Эрих?
- Посредник. Авантюрист.
- Однако вы, наверное, чем-то его держите...
- Его держит Дейзи. Идите к ней и расспросите.
Она замолкает. Так заканчиваются все наши разговоры. Непременно наступает момент, когда она перестает отвечать. Словно достигает какой-то невидимой границы и останавливается.