Пока ждем лифта, я смотрю в окно – и по чистой случайности замечаю знакомую фигуру Леонарда, целеустремленно шагающую к больнице рука об руку с мамой.
– Черт. Мама и Леонард. Похоже, идут сюда.
– Давай по ступенькам.
Том хватает мою руку, и вскоре мы, следуя указателям, толкаем двойные двери на лестницу.
– Не могу так быстро, – морщусь я. – От каждого движения рука болит.
– Ничего, отдышись немного, – говорит Том, хотя в голосе его слышно нетерпение.
Еще один пролет – и мы внизу. Тут я могу ускориться. Том вставляет в автомат парковочную карту, оплачивает стоянку и ведет меня к машине.
– Что с боковым зеркалом? – спрашиваю я, устраиваясь на пассажирском сиденье.
Самого зеркала нет, а на корпусе – большая царапина.
– А, зацепил чертов шлагбаум на въезде. Переживал за тебя и ничего вокруг не видел.
Мы выруливаем со стоянки. Я поднимаю глаза на окна своей палаты. Там стоит Леонард, смотрит прямо на нас. Том опускает ногу на педаль, и мы молниеносно исчезаем, хотя я продолжаю ощущать на себе тяжелый, угрожающий взгляд Леонарда.
– Что подумает Люк, когда обнаружит твое бегство?
– Люк уехал к родителям. И девочек забрал. – Я откидываю голову на сиденье.
Интересно, что он сказал Ханне? Надо будет ей позвонить. Темные тучи с удобством устраиваются на ночь, ветер раскачивает верхушки деревьев. На набережной он крепчает, с силой бьет в борт машины.
Я опускаю козырек от солнца, смотрюсь в зеркальце.
– Мы можем заскочить в магазин? – спрашиваю.
– Конечно. Что тебе нужно?
– Чистый бинт.
Я ковыряю клейкую ленту, скрепляющую повязку-тюрбан на голове. Наконец бесцеремонно разматываю бинт, который длинной извилистой змеей падает мне на колени. Под ним обнаруживается марлевый прямоугольник примерно два на три дюйма. В центре марли – темно-красное пятно засохшей крови.
– Может, не надо снимать бинт?
– Да все нормально.
Том тормозит перед небольшим магазинчиком и идет за перевязочным материалом. Вскоре возвращается с запечатанным пакетом первой помощи. Пожимает плечами:
– Лучше перебдеть, чем недобдеть. Вдруг тебе еще что-нибудь понадобится.
– Спасибо, – с улыбкой отвечаю я. – Наверняка пригодится.
На подъезде к квартире Тома у меня звонит телефон.
– Леонард, – показываю я экран Тому.
Хочу ответить, но Том придерживает мою ладонь.
– Не проговорись о том, где ты и что тебе известно. Прежде чем прижать Леонарда к стенке, нам надо понять все нюансы. Ты же его знаешь. Не успеем мы и глазом моргнуть, как он убедит нас в собственной невменяемости.
– Разумно. – Я перевожу телефон в бесшумный режим. – Может, просто эсэмэс написать: мол, я в порядке. Не то они еще полицию на ноги поднимут.