При свете лучины легла в сорочке с краю лавки - Варяжко отодвинулся к стене, давая больше места, накрыл ее суконным одеялом и шкурой. Лежали рядом, но не касаясь друг друга, даже затаили дыхание, пока хозяин не загасил лучину. Уже в темноте юноша коснулся руки жены. Почувствовал, как та вздрогнула, но не отвела, потом смелее принялся гладить - плечи, грудь и ниже. Под его ладонью девушка дрожала, как осиновый лист на ветру, ее небольшая грудь шла ходуном от прикосновений. Дышала часто, сердечко же билось, как будто хотело выскочить из груди. А после, когда Варяжко принялся снимать с нее сорочку - помогала ему, выгибаясь всем телом.
Он прижался губами к открывшимся холмикам, поласкал сосок - Милава тихо застонала, а потом приняла его в себя, сама обняла с силой. Юноша взял девушку бережно, остановился, услышав ее стон от боли, нежными объятиями и ласками успокоил напрягшееся тело любимой. Продолжил, когда она сама прижалась к нему, так они вели вместе свою первую близость. А потом заснули, обнявшись, не сказав ни слова друг другу, но души их сплелись воедино. Утром родители не стали будить молодых, когда же они проснулись и вновь слились в жарком объятии - сделали вид, как ни в чем не бывало, только переглядывались между собой с улыбкой, услышав сдержанные стоны дочери.
В этот новый день Варяжко чувствовал себя превосходно - ушла прочь вчерашняя немочь, силы бурлили в нем, заставляя что-то делать, искать движений. Наверное, сказались душевный подъем от сбывшейся надежды и близость с возлюбленной. Проснулся с ощущением радости, прижал крепче спящую жену, ласками разбудил ее, после отдался плотскому наслаждению, раз за разом обладая нежным телом. То, что в избе они не одни, не останавливало юношу, в страсти он почти не замечал окружающих. Да и такие сношения при других не возбранялись в эти времена - когда в одной избе жили несколько семей, поневоле закрывали глаза на сходящуюся на их глазах в любовной близости пару или сами увлекались подобным примером.
После позднего завтрака молодые отправились на прогулку, прихватив с собой санки. Варяжко усадил в них жену, а потом повез на лед озера. Катал ее, разбежавшись, опрокидывал санки на поворотах, а потом набрасывался на барахтающуюся в снегу Милаву, обнимая и целуя ненаглядную. Еще лепили вместе снежную бабу, жена украсила ее ветками, после стала разбивать снежками, припевая:
- Мороз, мороз, через тын перерос,
- Бабу снежную принес.
- Баба, нос крючком,
- Получай снега ком!
Тешились до самого обеда, вернулись домой уставшие и счастливые. Варяжко открыл в любимой задорный и веселый нрав, она, как маленькая девочка, живо принимала радости в каждой мелочи - от катания и игр до прекрасной погоды, чистого неба. А на его ласки и поцелуи отвечала пусть и неумело, но с заметной охотой, даже страстью. Пообедали кашей и зайчатиной, после скорой работы Милавы по дому направились вдвоем в поселок - Варяжко надумал купить в здешней лавке свадебный подарок жене, да и гостинцы ее родичам. Шли, держась за руки, уже подходили к торговой площади, когда на их пути встала ватага местных парней.